Наиб Мухаммед-Амин среди адыгов

Прибыв в декабре 1848 г. в земли абадзехов, где он был принят с почетом, Мухаммед-Амин оставался среди адыгов более 10 лет.

Давая характеристику этой, несомненно, незаурядной личности, историк Ж. Хавжоко отмечал, что «именно этот лидер: умный, надежный и твердый в своих мыслях и поступках, был способен в преддверии намечавшихся Шамилем активных действий против русских войск на всем Северном Кавказе лучше других выполнить стоявшие перед ним военно-политические задачи».

По поручению Шамиля, Мухаммед-Амин должен был распространять среди горцев Западного Кавказа мюридизм и шариат, сделать их идеологической основой борьбы адыгов за независимость. В январе 1849 г. он выступил на народном собрании на реке Пшехе. Наиб горячо призвал собравшихся следовать Корану, ибо он является основой основ. Говорил он также о равноправии сословий: «народ, принимая веру пророка, также вступает и в права мусульман; мусульманский закон не позволяет, чтобы один мусульманин был подвластен другому; привилегии князей и дворян должны быть с этого времени отменены». По свидетельству Лап и некого, это выступление привело к острому социальному столкновению. Возмущенные потерей своих прав и привилегий, многие дворяне уехали из страны, многие были убиты, оставшиеся исключены из совета старшин.

Параллельно с политическим объединением горских племен и попытками наиба создать на территории Черкесии государственное образование наиб занимался и административными преобразованиями.

Уже к лету 1849 г., Мухаммед-Амину удалось установить свое влияние среди абадзехов. Он разбил население Абадзехии на участки, каждый по сто дворов. Во главе таких общин стояли «избранные им» старшины. Четыре округа вбирали в себя все общины. Управление округом осуществлялось мехкеме, которые представляли собой аулы, защищенные рвами и плетнями. К весне 1850 г. насчитывалось четыре мехкеме: на Псекупсе, Псехе, Псише и Белой. В центре каждого из мехкеме обязательно была мечеть, духовная школа, место для судебных разбирательств и яма, куда бросали преступников и противников нового порядка.

Во главе мехкеме стоял муфтий, назначаемый самим наибом. Муфтий осуществлял исполнительную и судебную власть и одновременно являлся командующим войска. Функции заместителей муфтия выполняли назначаемые старшинами три кадия, они составляли совет муфтия. Для поддержания порядка в мехкеме муфтий имел в своем распоряжении отряд муртазеков. Роль духовных судей играли эфенди. От каждой абадзехской общины выставлялся один вооруженный всадник и один пеший. Из них и формировался отряд муртазеков, которые постоянно должны были находиться при мечети: выполнять приказы наиба, муфтия, духовных лиц; собирать народ на собрания и при необходимости на войну, охранять арестантов и т.д. За свою работу конный муртазек получал 15 сапе-ток зерна в месяц, а пеший - 10 сапеток. Проблемы, связанные с обмундированием и вооружением, муртазек должен был решать сам.

По свидетельству Т. Лапинского, при мехкеме работал общественный совет, состоявший из 16 старшин, избиравшихся по 2 человека от каждого абадзехского рода. Они заседали в суде, взыскивали подати и обеспечивали защиту страны 107. Кроме постоянного войска - отряда муртазеков, в случае необходимости каждый двор обязан был выставить по одному или более всаднику. В моменты наибольшей опасности начальник мехкеме приступал к сбору поголовного ополчения.

Административный и судебный аппарат управления содержался за счет взимаемых с населения налогов. Параллельно с абадзе-хами наиб Шамиля распространял свое влияние и власть и на другие адыгские племена: темиргоевцев, егерукайцев и махошей, а с конца 1849 г. - на бжедугов и бесланеевцев. На территории Черкесии, по свидетельству Т. Лапинского, было образовано 13 мехкеме. Как светская, так и духовная власть на этой территории сосредоточилась в руках наиба. Духовный суд по шариату со всей строгостью наказывал противников мюридизма и сторонников России: осужденных сажали в ямы (адыги (черкесы) доселе тюрем не имели и считали такого рода наказание большим позором! - М. X), ворам отрубали руки, лазутчиков казнили.

Особое внимание Мухаммед-Амин уделял распространению своего влияния среди убыхов, так как сознавал, что именно они, наряду с шапсугами и натухайцами, составляют ядро освободительного движения в Закубанье. Но именно здесь его ожидали первые серьезные неудачи в деле распространения мюридизма и установления шариатских порядков. Слухи о религиозном фанатизме Мухаммед-Амина, о жестокости и насилии, имевших место при проведении административно-судебных преобразований в Абад-зехии и других землях, опередили его. Нетрудно догадаться, какова была реакция на эти известия представителей «демократических» племен, к числу которых относились и убыхи. Представители этих племен, выше всего ставившие свою личную свободу, никак не могли приветствовать меры, используемые наибом Шамиля. К тому же в Убыхии, как, впрочем, в Шапсугии и Натухае, почти отсутствовало дворянское сословие, являвшееся мощным рычагом в распространении идей Мухаммед-Амина. Однако шапсуги, жившие на реке Абин, и часть натухайцев, которым больше других грозила опасность русских вторжений, приняли наиба.

Весной 1851 г. Мухаммед-Амин начал военные действия против непокорных шапсугов. Он пытался их привлечь сообщениями о том, что пришел не с ними воевать, а изгнать из крепостей русских. Но и после этого далеко не все шапсуги изъявили желание подчиниться ему. Первые крупные столкновения между наибом и непокорными шапсугами закончились для него неудачно. Однако в сражениях на реках Иль, Хабль, Афипс, Антхыр и Богундур, где Мухаммед-Амин выступил с уже почти 25-тысЯ'чным войском из верных ему шапсугов и абадзехов, он одержал победу, после чего заставил население завоеванных территорий принести ему присягу на верность. На территории Натухая, население которого проявило к нему лояльность, он основал мехкеме и объявил все соглашения с русскими недействительными, и что отныне все переговоры с Россией должны вестись от всего народа и только с его согласия. Начав военные действия против русских войск, наиб попытался взять штурмом крепости Анапу и Суджук-кале, но безрезультатно: против сильного противника необходимо было иметь орудия и регулярную армию.

Следующим его шагом стало обустройство мехкеме в Большом Шапсуге: на реках Абин, Убин и Антхыр. Теперь следовало привести к покорности население приморской Шапсугии и Убыхии, население которых проявляло явное недовольство попытками наиба подчинить их своей воле и порядкам. Несмотря на враждебность с их стороны, Мухаммед-Амину удалось организовать на территории от Суджука до Убыхии несколько мехкеме, в том числе одно в самой Убыхии. Социальная демагогия, политика лавирования и «заигрывание» с чувствами горцев, оказавшихся на грани потери независимости, так высоко ценившейся среди жителей Кавказа, способствовали достижению некоторых успехов в деле пропаганды идей Шамиля и вовлечения закубанских адыгов в священную войну - «газават».

В апреле - мае 1852 г. Мухаммед-Амин, находясь среди абадзехов, принимал присягу у жителей долин Пчеги и Псекупса. Туда приезжают представители убыхов и приглашают его в Убыхию110. Тогда же наиб Шамиля собрал военные ополчения в Майкопском и Курджипском ущельях, намереваясь начать экспедицию в Карачай. Предпринятая им перед этим походом попытка занять Белореченское укрепление, провалилась. Вскоре, узнав, что русское командование в курсе его планов, он отказался от похода на Карачай и отправился к убыхам. В скором времени ему удалось восстановить здесь свою систему управления и пошатнувшийся авторитет. Согласно донесениям русских разведчиков, большинство убыхов поддержали в этих тяжелых для горцев условиях Мухаммед-Амина ш. Находясь в землях убыхов, наиб делал все, для того чтобы утвердить создаваемую им государственную систему среди соседних прибрежных горских народов. Часть шапсугов, занимающих пространство на побережье от северозападной границы Убыхии до форта Лазарева (возле реки Псезуапсе), встали под начало наиба. Ему также подчинились абазинские общества Хамыш, Цужа, Аибга и Ахчипсхоу, расположенные к югу от Убыхии.

Следующим шагом его деятельности стало ожесточенное противостояние русским за влияние над джигетами, проживавшими на обоих берегах реки Мзымта. Так, в сентябре 1852 г. Мухаммед-Амин во главе убыхских вооруженных отрядов вошел в Джиге-тию, но был выбит оттуда войсками генерала Л. М. Серебрякова 112. В октябре того же года с отрядом из 2 тысяч убыхов он снова занял Джигетию. Вытеснить его оттуда во второй раз русским не удалось. Здесь также наиб ввел свою систему управления, что и в Убыхии. В феврале 1853 г. оставив Убыхию, наиб возвращается к абадзехам.

Нужно отметить, что в целом убыхи и другие прибрежные народы лояльно относились к вводимой им системе управления и чутки были к призывам наиба к газавату. Но действия Мухаммед-Амина, насаждавшего зачастую силой основы мюридизма, жестокость шариатских порядков, практически способствовавших обогащению служителей религии и усилению власти влиятельных старшин и тфокотлей, вызывала противодействие местного населения, особенно со стороны свободолюбивых убыхов, всегда отличавшихся остро развитым чувством справедливости. Временный успех Мухаммед-Амина можно объяснить тем фактом, что убыхи и другие горцы Кавказа считали его «провозвестником скорого своего освобождения». Когда же действия наиба давали повод к сомнению в этом, отношение к нему и ко всему, что он проповедует, резко менялось.

"Убыхи - ушедшие во имя свободы"
М. Г. Хафизова