Адыги - Новости Адыгеи, история, культура и традиции » Статьи » Культура » Феномен АДЫГЭ ХАБЗЭ (адыгского этикета) и его роль в жизни народа

Феномен АДЫГЭ ХАБЗЭ (адыгского этикета) и его роль в жизни народа

Феномен АДЫГЭ ХАБЗЭ (адыгского этикета) и его роль в жизни народа
Культура
zara
Фото: Адыги.RU
15:38, 29 февраль 2020
25 442
0
Адыгэ хабзэ для черкеса - это, пожалуй, больше, чем религия, больше, чем целая философская система взглядов на окружающий нас мир. Адыгэ хабзэ для адыга - это его образ жизни, его образ мышления. Адыгэ хабзэ - это поведение адыга от его рождения до ухода в иной мир. Он его соблюдал везде и всюду. С этим неписаным законом он рождался и он его уносил в могилу. Сложность феномена адыгэ хабзэ заключается в том, что он пронизывал и пронизывает в определенной степени и сейчас всю адыгскую жизнь, присутствуя на всех уровнях сознания и поведения людей всех возрастов, поколений, обоего пола независимо от социального статуса каждого. Сложность феномена адыгэ хабзэ заключается еще и в том, что этот свод законов регулировал каждый поступок любого человека в любой ситуации, будь это в быту или на войне. "Детализируя" все действия человека,
Адыгэ хабзэ для черкеса - это, пожалуй, больше, чем религия, больше, чем целая философская система взглядов на окружающий нас мир. Адыгэ хабзэ для адыга - это его образ жизни, его образ мышления. Адыгэ хабзэ - это поведение адыга от его рождения до ухода в иной мир. Он его соблюдал везде и всюду. С этим неписаным законом он рождался и он его уносил в могилу. Сложность феномена адыгэ хабзэ заключается в том, что он пронизывал и пронизывает в определенной степени и сейчас всю адыгскую жизнь, присутствуя на всех уровнях сознания и поведения людей всех возрастов, поколений, обоего пола независимо от социального статуса каждого. Сложность феномена адыгэ хабзэ заключается еще и в том, что этот свод законов регулировал каждый поступок любого человека в любой ситуации, будь это в быту или на войне. "Детализируя" все действия человека, он, как свод неписаных законов адыгов (черкесов), выступает во многом и как общее учение, и на вопрос: "Что такое адыгэ хабзэ?" однозначно ответить трудно. Адыгэ хабзэ формировался как выражение ментальности адыгэ (черкеса) начиная с древнего периода его истории и всегда приспосабливался к новым социально-экономическим и политическим условиям. Можно предположить, что этот этикет в таком понимании, в каком мы его представляем и знаем, окончательно сформировался в условиях феодализма. Именно в феодальной Черкесии наиболее полно он оформился и наиболее полное представление о его принципах и элементах получили из этого периода. Поэтому, чтобы понять феномен адыгэ хабзэ, ментальность его носителей - адыгов (черкесов), необходимо иметь четкое представление о феодализме вообще и адыгском в частности. Таким образом, адыгэ хабзэ не только регулировал поведение каждого человека, но и проникал в систему общественных институтов, способ производства, социальный строй, типы военной организации, принципы взаимоотношений адыгского (черкесского) общества с другими народами и т.д. Адыгэ хабзэ регламентировал отношение даже к рабам, врагам и военнопленным. Многие стороны и принципы адыгэ хабзэ мы рассматривали в предыдущих разделах данной работы. В частности, мы постарались показать систему воспитания подрастающего поколения по адыгэ хабзэ, которая имела место в жизни адыгов многие столетия. Также мы показали такие важнейшие составные элементы адыгского этикета, как гостеприимство, куначество, аталычество, кровная месть и т. д. Система взаимоотношений между представителями различных социальных слоев общества, институты представительной власти, как они функционировали, точнее сказать, как они регулировались посредством адыгэ хабзэ, также было рассмотрено выше. Адыгэ хабзэ и ментальность адыга (черкеса) неразрывны. Первое формировало второе. Чтобы понять феномен адыгэ хабзэ, надо разобраться с ментальностью носителя этого этикета, и наоборот, чтобы понять ментальность адыга, необходимо иметь четкое представление об этом этикете, о социальных условиях его возникновения и функционирования. Другими словами, адыгэ хабзэ и ментальность адыгов (черкесов) находятся в тесной диалектической взаимосвязи. Об адыгском этикете писали многие авторы, в том числе зарубежные путешественники и ученые. Но все они затрагивали только отдельные аспекты этой проблемы. Наиболее полно из местных авторов рассмотрел эту малоизученную область традиционной культуры адыгов (черкесов) Б. Х. Бгаж-ноков в своей работе "Адыгский этикет", выпущенной в 1978 году. Не вдаваясь в подробный пересказ этой работы, укажем, что она является практически первой попыткой осмысления этой сложной, но удивительно интересной темы. Автор в основном исследовал принципы общения людей по адыгскому этикету, что является одним из важнейших элементов адыгэ хабзэ. На наш взгляд, Б. Х. Бгажноков справедливо отмечал, что этикет - это прежде всего ядро, организующий центр традиционно-бытовой культуры общения. Обычно же под этим понимают форму поведения, обхождения, правила учтивости, принятые в каком-либо обществе 2. Таким образом, этикет какого-либо народа, т. е. этноэтикет, не существует вне времени и пространства. Поэтому он видоизменяется в зависимости от изменений социально-экономических и политических условий жизни каждого этноса. В связи с этим содержание этикета и его место в социальной жизни той или иной общности определяются конкретно-историческими условиями развития этноса. Э. Дюркгейм отмечал, что в обществах сегментарного типа, т. е. замкнутых, мало подверженных влиянию со стороны, нормы этикета почти всецело, до деталей, определяют форму поведения: "Способ, каким человек должен питаться, одеваться в каждом обстоятельстве, жесты, которые он должен произносить, определены с точностью 3. Как было сказано выше, адыгский этикет зародился и развился в глубокой древности. Он уходит своими корнями в эпоху родового строя. Многие принципы адыгского этикета имели место уже в эпоху создания нартского эпоса, в сюжетах которого в той или иной степени они прослеживаются. Адыгский этикет - творение всего народа. Поэтому он тесно связан с его историей, вернее сказать, он "растворен" в его истории, он его история. Не случайно в адыгском этикете остались следы каждой эпохи этой истории, начиная с периода матриархата до настоящего времени. В этом плане можно привести примеры из нартского эпоса, в котором нашли свое отражение и матриархальный и патриархальный периоды истории адыгов и их преломление в адыгском этикете. Именно в нартском эпосе можно проследить путь становления и развития адыгского этикета, ибо он создавался и развился в период от родового строя до появления феодализма. Именно на стадии феодализма окончательно сформировался адыгский этикет в таком виде, в каком мы его знаем и каким его узнали европейцы. Рыцарское, уважительное отношение к женщине по адыгскому этикету выработано у адыгов еще в эпоху нартов. Об этом красноречиво свидетельствуют многие нартские сказания, где в центре событий и объектом всеобщего уважения выступает женщина. В нартском эпосе, например, часто выступает "мать нартов" - Сатаней. Она - величественная фигура матриархата. Знаменательно, что создатели эпоса обрекли всех своих героев на физическую смерть, а Сатаней наделили бессмертием. В этом плане можно согласиться с В. И. Абаевым, который считает, что можно мыслить нартов без любого из героев, даже главнейших, но нельзя их мыслить без Сатаней. Она - олицетворение доброты, чистоты и неугасимого огня любви к очагу, к ближним 4. Это касается прежде всего более раннего этапа становления нартского эпоса, когда женщина выступает во всех вопросах жизни общества в роли главного действующего лица. Так и в других нартских сказаниях, посвященных Адиюх, Даханаго, Малечипх, легко прослеживаются черты матриархата (материнско-родовой организации), следы которых запечатлены в адыгэ хабзэ в отношении к женщине. Словом, фактическое обожествление женщины, она священна, неприкосновенна, ее слово - закон для всех. Эти традиции адыгского этикета уходят своими корнями в матриархально-родовой строй адыгов и их предков. Все это наложило определенный отпечаток на этикет этого этноса. В нартских сказаниях женщин наделяли неимоверной физической силой и по отношению к мужчинам, и по отношению к природе. Это говорит о том, что женщина занимала особое место в жизни народа. Вот как эта сила женщины показана в нартском эпосе на примере одной из его героинь - Малечипх (Мэлэчыпхъу - "дочь Малеча".- К. У.) в сказании "Как Малечипх вышла замуж": Малечипх реке великой Говорит слова такие: "Слушай, Псыж 5 полноводный, Псыж холодный , бурливый, Горделивый, свободный, Разомкни свои волны Перед вестником скорби!" В тот же миг на семь протоков Разделилась гладь речная, И по камням семицветным Конь ступает без опаски 6. Таким образом, эти строки из нартского эпоса говорят о том, что женщина в жизни адыгов, как и у остальных народов мира на стадии матриархата, играла главную роль, и это отразилось в их культуре. Однако следует отметить, что основное ядро нартского эпоса относится ко второму периоду общечеловеческой истории, а именно патриархату. И это тоже наложило отпечаток на адыгский этикет. Культ мужчины, особенно старшего члена семьи, рода, фамилии, общины - тхамады всегда присутствует в нартском эпосе. Примечательно и то, что в этом эпосе четко прослеживается процесс перехода общества от матриархата к патриархату, когда мужчина начинает занимать главное место в жизни общества. Это видно из работы хасы нартов, куда вообще не приглашались женщины, это видно и из многих нартских сказаний более поздних периодов истории нартов. В сказании о бое Сосруко с могущественным и всесильным Тотрешем отразилось патриархальное отношение к женщине. Например, о том, как после поражения Сосруко, возвращавшийся домой, на вопрос матери - Сатаней: "Что нового видел ты в пути на хасе?", он отвечает: "Женщина о хасе не спрашивает, к женщине за советом не идут, кто идет, тот не мужчина!" 7. А в другом нартском сказании о Сосруко тот выступает против обычая нартов убивать стариков, когда они достигали преклонного возраста и становились физически беспомощными людьми. Речь идет о том, что по достижении преклонного возраста такому нарту устраивали "последний пир". После такого пира его сажали в плетеную корзину и сбрасывали с обрыва. Такую гору называли адыги (черкесы) "жьыгъеибг", дословно: "гора, где оплакивали стариков".- К. У.). В отказе от этого порочного обычая нартов мы видим, какое уважение стали оказывать не только старику, но и старухе, что культ старшего, уважительное отношение к нему занимают особое место в адыгском этикете. Вот описание в сказании "Как Бадыноко ввел в Стране Нартов новый обычай" момента отказа от обычая убивать стариков. Был у нартов старый, но плохой обычай. Когда мужчина становился таким дряхлым, что не мог уже вытащить тремя пальцами меч из ножен, не мог сесть без чужой помощи на коня, не мог потянуть лук, чтобы подстрелить дичь, не было у него силы, чтобы надеть на ноги ноговицы, чтобы держать грабли в руках, чтобы сложить копну сена, не было уже у него силы, чтобы не дремать, охраняя стадо,- сажали этого дряхлого старца в плетеную корзину и выносили из селения. Выносили и поднимали на вершину Горы Старости. К плетеной корзине приделывали большие каменные колеса и пускали корзину по обрыву - в пропасть. По обычаю нартов, Бадыноко должен был сбросить своего отца после "последнего пира" в пропасть, но он пожалел его и спрятал в пещере и там его содержал. В свою очередь Бадын - отец давал своему сыну умные советы, как выйти нартам из различных экстремальных ситуаций, и благодаря этим советам старого мудрого человека нарты были спасены от голода и разрухи. А когда нарты узнали, что именно благодаря советам старца они спасены, они порешили: отменить старый обычай, ибо он плох, не увозить дряхлых стариков на вершину Горы Старости, не бросать их в пропасть по дороге смерти, а лелеять их старость и слушаться их мудрых советов. Так ввел Бадыноко в Стране Нартов новый обычай, и старики жили с тех пор до самого предела своей жизни, наставляя нартов мудростью и благославляя Бадыноко 8. Мы привели эту выдержку из нартского сказания, стремясь показать, как менялась психология у древних нартов по отношению к старшему поколению, как вырабатывались у древних предков адыгов культ старшего, уважительное отношение к нему, что является по сегодняшний день неотъемлемой составной частью адыгского этикета. Вершиной высочайшего уважительного отношения к старшему по адыгскому этикету является институт тхамадизма. Мы уже говорили о тхамадизме и нет надобности повторять сказанное, но следует отметить, что фигура тхамады всегда присутствует и в нартском эпосе. Без его участия и решающего слова ни один вопрос не обсуждался, будь то бытовой вопрос, будь то общественные дела. Хаса нартов проводилась под его непосредственным участием и руководством. На хасу специально приглашался тхамада, его слово было решающим. Все это наложило определенный отпечаток на его место в адыгском этикете, которое он занимает в нем по сегодняшний день. Многие другие стороны адыгского этикета также уходят своими корнями в глубокую древность, о чем мы имеем множество подтверждений в нартском эпосе. В этом плане много примеров мы находим по вопросам институтов гостеприимства, куначества, наездничества, системы воспитания подрастающего поколения, уважительного отношения не только к представителям старшего поколения, но и к младшему и т. д. Вот что говорится, например, в нартском сказании "Как родился Бадыноко" в подтверждение тому, что с древнейших времен у адыгов гость был священным человеком и был окружен огромным вниманием со стороны хозяина дома: "Спустя некоторое время Сосруко вновь приехал в ту семью вместе с одним нартом-всадником. Его пригласили в дом, ждал он недолго - и, как положено по обычаю, в отведенную ему комнату вошла хозяйка, неся рог с марамажеем 9 в руках, и с нею кан-девушка 10. Утром, когда стало светать, вернулся Шабатын. Как только он вошел в дом, сказали ему: "У нас гостит Сосруко". - Приведите ко мне, не держите в кунацкой,- сказал он и велел позвать к себе Сосруко" 11. По этим выдержкам одного из нартских сказаний видно, принципы института гостеприимства, со всеми его атрибутами, который занимает одно из значительных мест в адыгском этикете, четко прослеживается в древнейшем памятнике духовной культуры адыгов. Это все свидетельствует о том, что возникновение адыгского этикета и в целом адыгской народной культуры и ее развитие в современную культуру прошло длительный путь. Действительно, путь к современному адыгскому этикету был чрезвычайно трудным и длительным. Он во многом восходит не только к нартскому эпосу, но и к мифологии, хотя между ними невозможно провести четкую границу. Поэтому справедливо отмечает, на наш взгляд, Ю. М. Тхагазитов, что "соотношение миф-эпос-этикет позволяет выяснить своеобразие сущности и формы имманентного развития традиционных звеньев адыгской культуры. На исторически последовательных стадиях развития адыгов, духовного освоения ими мира соотношение миф-эпос-этикет, как составляющая динамической целостности, представляет собой основу преемственности различных типов художественного сознания" 12. Другими словами, до формирования адыгского этикета в жизни его носителя прежде всего имели место миф и эпос. Поэтому этикет при своем формировании не мог опираться на них и они наложили определенный отпечаток на него. Миф-эпос-этикет выступают как структурная целостность. Но миф, как известно, возникает на самых ранних этапах развития человечества, т. е. тогда, когда человек выделяется из биологического мира и становится существом биосоциальным. Генетически и типологически, в синхронном и диахронном аспекте миф соотнесен с обрядом, ритуалом. А архаический ритуал важен еще потому, что он по-своему синтезирует архаический миф и этикет, так как ритуал не только "запечатлевает" миф, но в нем несомненно воплощены первоначальные свойства этикета, в том числе адыгского. Миф, ритуал, эпос, этикет находятся в органической связи, они взаимодействуют друг на друга и взаимопроникают. Адыгский этикет рационализировал впоследствии миф, эпос 13. Исходя из этого можно заключить, что адыгский этикет в своем становлении и развитии прошел три основных этапа или стадии: миф, эпос и сам этикет. Одним из основных постулатов адыгского этикета является традиционно-бытовая культура общения, коммуникативное поведение каждого человека независимо от его возраста и социального положения. Этот процесс можно подразделить на следующие стадии: 1) неопределенности; 2) регламентации; 3) обобщения. Стадия неопределенности относится к самому раннему периоду человеческой истории, когда люди еще не пришли к тому, чтобы установить, строго фиксировать стандарты общения, приуроченные к различным ситуациям взаимодействия. На этом этапе истории человечества "нащупываются" только возможные пути стандартизации взаимодействия, и процесс этот носил в основном стихийный, малоосознанный характер. Вторая стадия знаменует собой формирование и утверждение широкой сети правил коммуникативного поведения во всех типичных социальных ситуациях. Причем эти правила поведения непомерно детализированы и конкретны. Это и есть, собственно, стадия формирования этикета в целом. Она охватывает период человеческой истории начиная с родового строя и продолжается до феодализма, где завершается формирование этикета. Разложение феодального общества кладет начало третьей стадии развития адыгского этикета, который переживает и современность 14. Таким образом, как было сказано выше, этикет уходит своими корнями к мифологии и к героическому эпосу. А миф органически связан с ритуалом, и они нередко выступают вместе. Миф является словесным выражением ритуала. Из ритуала и мифа рождается обычай, система коммуникаций, а следовательно, принципы межродового общения. Эти нормы поведения людей определяются ментальностью этноса, природными условиями и уровнем развития производительных сил. "Видные мыслители XVII-XVIII вв. Боден, Монтескье и Гердер в согласии с научным уровнем их эпохи предлагали,- писал Л. Н. Гумилев,- все проявления человеческой деятельности, в том числе культура, психологический склад, форма правления и т. п. определяются природой стран, населяемых разными народами"15. Поэтому адыгский этикет, как культура народа, тесно связан с природой, со средой обитания адыгского этноса. Взаимосвязь природы и этноса более подробно мы постарались рассмотреть выше в другом разделе данной работы. Таким образом, адыгский этикет в своем становлении и развитии прошел длинный путь, как и сам народ - его носитель и создатель. Как было сказано выше, нет такой сферы человеческой жизнедеятельности, которую бы не затрагивал адыгский этикет, где бы не регулировались им все действия человека. Чтобы понять феномен этого этикета, необходимо остановиться на отдельных сторонах деятельности и поведения людей и на том, как они регулируются адыгским этикетом. Именно после этого можно себе представить ясную картину об этом уникальном явлении, восхищавшем многих зарубежных ученых и путешественников, которые бывали в Стране Черкесов и ближе познакомились с ним. Европейские авторы сравнивали адыгэ хабзэ с "франкским", с рыцарским, этикетом времен первых королей Германии и Франции. "Обхождение их (черкесов - К. У.) похоже на франкское: они вежливы и, приветствуя, снимают шапку; женщины принимают чужеземцев с радушием; для принятия пищи они садятся по-франкски за стол 16,- писал Ксаверио Главани в своем "Описании Черкесии", составленном еще в 1724 г. А англичанин Дж. Белл, который жил среди черкесов в течение трех лет (1837-1839) высказался об адыгском этикете следующим образом: "По всему тому, что я видел, я смотрю на черкесов в массе, как на самый вежливый от природы народ, который я когда-либо знал или о котором я когда-нибудь читал" 17. А корреспондент лондонской газеты "Таймс" Дж. Лонгворт, который тоже внимательно изучал быт, нравы черкесов писал, что "ни в какой другой стране мира манера поведения людей не является столь же спокойной и достойной" 18. Очень лестно высказывались европейцы не только об адыгэ хабзэ, но в целом о черкесах. Они все отличали не только уникальность адыгского этикета, но также восхищались их духом, физической красотой, трудолюбием и т. д. Известный ученый-геолог, натуралист и археолог Фредерик Дюбуа де Монпере еще в прошлом столетии писал о черкесах следующее: "Если бы я смел судить о путях господних, я бы сказал, что Провидение пожелало возродить, обновить другие деградировавшие расы, смешав их с прекрасной черкесской расой; но нам ли судить о деяниях высшего разума!" 19. Этот перечень высказываний зарубежных авторов о черкесах, которые бывали в их стране, можно было бы продолжить. Как было сказано выше, адыгскому этикету трудно дать однозначное определение, но попытаемся объяснить, в чем его суть и специфика. Прежде всего следует отметить, что адыгэ хабзэ возник в глубокой древности, уходит своими корнями в эпоху матриархата, родового, бесклассового строя. В этом плане мы постарались доказать это на примере нартского героического эпоса, где многие элементы и принципы адыгского этикета имеют место. Во-вторых, адыгский этикет "вторгается" во все сферы жизни человека и общества. В нем детально разработана система воспитания подрастающего поколения. В-третьих, в адыгском этикете подробно разработана система межличностного общения не только между членами одной семьи, но и с чужими людьми. Здесь эта система настолько детализирована, что по этикету требуются особые формы и правила в этом общении от приветствия до прощания. Эта система общения регламентирует правила поведения любого человека как в быту, так и в общественных местах. В-четвертых, по адыгскому этикету, в межличностном общении особое место отводится толерантности каждого человека. Поэтому эта черта характера воспитывается в каждом человеке с раннего возраста. Соблюдать все требования адыгского этикета - значит обладать адыгагъэ, т. е. человечностью. Адыгский этикет предполагает прежде всего видеть в человеке самого человека, уважать в нем личность, если даже он - его враг. В этом плане уместно сослаться на один из важнейших принципов адыгского (черкесского) гостеприимства, по которому хозяин дома не имеет права отказывать в приеме в качестве гостя любому человеку, если даже между ними кровная вражда. Предполагается, что именно адыгский этикет стал одним из основных барьеров в укреплении позиций религии в среде адыгского этноса. Ни для кого не секрет, что у адыгов религия никогда не играла такой важной роли в жизни, как это имело и имеет место у остальных народов, в том числе горцев Кавказа. Дело в том, что адыгский этикет решал почти все проблемы религии, выполнял социальные функции в жизни общества больше, чем религия. Требования религии "растворились" в адыгэ хабзэ, ибо он шире, чем религия в охвате проблем общества. Тем не менее следует констатировать, что если сравнить важнейшие требования и принципы адыгэ хабзэ и религии, то мы находим много общего. Таким образом, адыгэ хабзэ не только неписаный свод законов адыгского этноса, но и своеобразная религия. Адыгский этикет оказывается подчас сильнее, чем религиозное соз- нание, поэтому она не могла вытеснить его из жизни адыгского этноса. Но этот феномен еще требует специального научного исследования. Чтобы понять суть и специфику адыгэ хабзэ, не достаточно только знания его, чтобы понять их, необходимо родиться адыгом и жить среди адыгов. Чтобы понять суть адыгэ хабзэ необходимо знать дух адыга (черкеса). Именно через адыгэ хабзэ формируется его дух. Адыгэ хабзэ и адыгский менталитет неразрывно связаны друг с другом. Менталитет адыгов (черкесов) не только формируется через адыгэ хабзэ, но он и проявляется через него. Таким образом, адыгэ хабзэ - это особый способ видения окружающего нас мира. Это особый тип поведения человека. Это особая форма межличностных отношений. В этом его жизненная сила. Несмотря на самые немыслимые формы и методы воздействия на адыгэ хабзэ на протяжении тысячелетий, он модернизировался с учетом изменений социально-экономических и политических условий жизни адыгов (черкесов), и он до сих пор продолжает оказывать значительное влияние на жизнь общества. В тех семьях, где испокон веков адыгэ хабзэ был нормой их жизни, методом воспитания детей, ориентиром воспитания уважительного отношения к личности, до сих пор этот этикет жив и выполняет те же функции, которые выполнял сотни лет назад, но с некоторыми "поправками", сделанными временем, особенно эпохой бурных и противоречивых событий XX в. Таким образом, на адыгский этикет, в целом на адыгскую (черкесскую) культуру наложил глубокий отпечаток социальный строй, который видоизменялся за всю многовековую историю данного этноса. А социальный строй каждого этноса во многом зависит от среды его обитания, от ее ландшафта. В таком вечном единстве находились все народы, ныне живущие и исчезнувшие за многовековую историю человечества. Народ адыгов (черкесов), находясь в тесной гармонии с природой Кавказа, через адыгэ хабзэ развивался, вырабатывался его дух, его менталитет. Видимо, поэтому великий немецкий мыслитель прошлого столетия Гегель не случайно отметил, что "только в кавказской расе дух приходит к абсолютному единству с самим собой,- только здесь дух вступает в полную противоположность с условиями природного существования, постигает себя в своей абсолютной самостоятельности, вырывается из постоянного колебания туда и сюда, от одной крайности к другой, достигает самоопределения, саморазвития и тем самым осуществляет всемирную историю" 20. Именно в органическом единстве с природой Кавказа адыги (черкесы) (черкесы), как и другие коренные народы, создали свой образ жизни, свой образ мышления, свои стереотипы пове-дения. Стандарты мышления народа, в том числе и художественные, всегда соответствовали социально-экономическим и политическим условиям его жизни. Если из этого положения исходить, то адыги (черкесы) задолго до монгольского нашествия, еще в IV в., переживали период феодализма. Таким образом, период от IV до XIX вв. был периодом не только дальнейшего развития феодализма, но это было еще периодом, когда адыгэ хабзэ - основной неписаный закон жизни, модернизировался. Это был период, когда многие его принципы и положения начинают все четче и четче защищать интересы князей и дворян. Более того, именно период зарождения и развития феодальных отношений сопровождался процессом выделения из общеадыгского этикета нового - дворянского этикета (уэркъ хабзэ). Стало быть, уэркъ хабзэ зародился наравне с процессом появления князей и дворян в адыгском обществе. Подобно тому как они имели свой особый социальный и политический статус, в отличие от трудового крестьянства, адыгские феодалы создали себе свой особый этикет, свою особую культуру, которая в целом опиралась на общеадыгский этикет. Академик П. С. Паллас охарактеризовал адыгских феодалов следующим образом: "Это род рыцарей, которые поддерживают между собой и в отношении подданных настоящую феодальную систему, подобную той, которую немецкое рыцарство ввело раньше в Пруссию и Лифляндию" 21. Адыгские князья и дворяне не то что создали свой новый, отличный от общеадыгского, этикет, они просто на его основе создали свои стандарты поведения, свои формы и методы соблюдения всех его требований и принципов. Уэркъ хабзэ, можно полагать, более детализировал адыгэ хабзэ. Все важнейшие его требования соблюдались более скрупулезно, более "заметно", со своими специфическими способами и методами. Эту разницу между простыми крестьянами и феодалами в соблюдении адыгэ хабзэ мы прослеживаем везде и всюду. Возьмем, к примеру, тот же танцевальный этикет адыгов, который является составной частью общеадыгского этикета. А многие его элементы соблюдались в первую очередь именно князьями и дворянами. Например, один из традиционных общественных институтов адыгов (черкесов) - наездничество был только их занятием. "Набеги с целью добычи рабов, скота, имущества по своей значимости в социальной жизни, в духовной атмосфете феодальной Черкесии,- пишет Б. Бгажноков,- одна из самых примечательных страниц ее истории. Не случайно в пантеоне адыгских языческих божеств покровитель наездничества и наездников ЗекIуэтхьэ ("зекIуэ" - поход, набег; "Тхэ - Бог)" 22.Что касается другого, не менее значимого традиционного института - аталычества, который занимал заметное место в жизни адыгов (черкесов), в адыгэ хабзэ, то он был фактически институтом феодалов, т. е. в первую очередь детей князей и дворян воспитывали через него, т. е. отдавали на воспитание аталыку. Образ жизни адыгских (черкесских) феодалов, их культура, были образцом для подражания всех остальных горцев Кавказа. Многие феодалы Абхазии, Чечни, Дагестана, Осетии и все остальные горцы с большой охотой отдавали своих детей на воспитание адыгским уоркам (дворянам) - аталыкам. В первую очередь они знали, какое место занимает адыгэ хабзэ в жизни Черкесии и какие положительные функции он выполняет в воспитании полноценного, высоконравственного, физически здорового молодого поколения. Словом, они знали, что воспитанный на традициях адыгэ хабзэ всегда мог выжить в любых экстремальных ситуациях, ибо этого человека отличали такие качества, как выносливость и вежливость, смелость и отвага, толерантность и честность, доброта и непримиримость к несправедливости и т. д. Адыгэ хабзэ огромное значение придавал развитию в человеке разумной способности суждений и эстетического чувства прекрасного, чувства меры и справедливости в делах как гражданских, так и частных. Для более полного понимания сути и специфики уэркъ хабзэ (дворянского этикета) необходимо обратиться к некоторым его требованиям и принципам. Есть специальные понятия в этом этикете, как уэркъ къафэ (дворянский танец), уэркъ хьэл (дворянский характер), уэркъ шытесыкэ (дворянский метод верховой езды) и т.д. О том, что именно уэркъ хабзэ (дворянский этикет) соблюдал более скрупулезно, щепетильно все требования адыгэ хабзэ, на базе которого он возник, можно наблюдать на примере танцевального этикета дворян. По этому этикету партнеры должны были танцевать более степенно, без резких движений, более торжественно. Вообще по общеадыгскому танцевальному этикету строго запрещалось танцору все, что могло унизить девушку. Например, не допускалось прикосновения к ней во время танца, запрещались какие-либо резкие жесты, шутки и т. д. Особенно строго эти требования соблюдались при уэркъ къафэ (дворянском танце). Кроме этого, девушкам тоже запрещались резкие движения при танце. Она должна вести себя скромно, вместе с тем торжественно, ее туловище должно было быть во время танца неподвижным и передвигаться плавно. Она не имела права подымать свои руки выше пояса, движения ее руки тоже должны были быть плавными и как бы ласкающими кого-либо. Она должна была только изредка смотреть во время танца прямо в глаза партнеру. Дворянка выходила в круг танцевать на ходулях, затем она спокойно снимала деревянные ходули и танцевала. До тех пор, пока девушка не наденет эти ходули и не займет свое место, ее партнер обязан был стоять перед ней, почтительно вытянув руки по швам. Затем, откланявшись, он отступал несколько шагов назад, пятясь, и, развернувшись правым плечом к девушке, возвращался на свое место. Дворянин почти за все время танца стоял на пальцах и, как орел, парил над девушкой 23. Причем не допускался надменный взгляд в сторону девушки, наоборот, партнер смотрел в ее сторону торжественно и ласково, как бы любуясь грацией ее движений, красотой, оберегая ее. Инициатива прекращения танца и ухода из круга принадлежала во всех случаях девушке. Считалось плохим тоном долго танцевать с одной и той же девушкой и часто выходить в круг на танец, т. е. соблюдалась как бы джентльменская очередность в танцах. Таким образом, в дворянском танце все требования этикета дворян соблюдались исключительно строго и скрупулезно и случаи отклонения от этих норм осуждались строго. А когда танцевали простые крестьяне и другие представители низших слоев общества с некоторыми отклонениями от этих норм танцевального этикета, не так строго их судили и старались особо не обращать внимания на эти "изъяны", т. е. и их танец соответствовал их общей культуре, которая была более грубой, более "приземленной". О подчеркнуто детальном соблюдении всех норм дворянского этикета его носителями можно убедиться еще на примере застольного этикета. Мы немного затронули этот вопрос в другом разделе в связи с тхамадизмом, с культом тхамады. Но следует отметить, что именно за столом адыг не столько принимал пищу, сколько показывал свою культуру, свой интеллект. Адыгское застолье в целом - это адыгэ хабзэ в миниатюре, это адыгская философия, это место, где адыг (черкес) показывает свой менталитет. Прежде всего следует отметить, что адыги (черкесы) (черкесы) всегда питались очень умеренно, высококалорийно, и пища была самой разнообразной. О разумном питании, о количестве разнообразных блюд, подаваемых гостям, говорили многие иностранные авторы. Присутствовать за адыгским столом не только интересно, но и чрезвычайно трудно, ибо, по признанию многих авторитетных авторов, адыгский застольный этикет является одним из самых сложных во всем мире. Здесь за каждым человеком закреплено определенное место, пусть в помещении или во дворе, где присутствуют десятки, а то и сотни гостей. Рассаживаются гости прежде всего в зависимости от возраста и степени родства с хозяином дома. Самое почетное место застолья отводится тхамаде, где он и находится до конца. Пища тоже подается в той же последовательности, в какой рассаживались гости. А самое трудное в обслуживании стола гостей - это подача блюд, особенно части туши птицы, барана или крупного рогатого скота. Дело в том, что не каждую долю можно было подавать любому человеку, а нужно было подавать определенные доли в зависимости от возраста и степени родства гостей. Даже были, во многом и сейчас это соблюдается, строгие требования по поводу очередности подачи блюд. Мы эти примеры приводим не для того, чтобы описать все правила, а чтобы отметить, что они самым скрупулезным образом соблюдались по дворянскому этикету. Более того, по нормам этого этикета строго запрещалось употребление дворянами и князьями требухи. Употребление ее ими считалось унижением достоинства, и всегда эту часть передавали крестьянам и рабам. Настолько к подобным вещам они строго подходили, и даже серединку арбуза не ели, сравнивая с требухой. Так, по крайней мере, многие старожилы Кабарды объясняли странность с арбузом со стороны дворян и князей Но в целом самой главной особенностью, стержнем уэркъ хабзэ (дворянского этикета) было то, что он всецело схож со средневековым рыцарством. Вообще черкесы всегда приучали своих детей быть умеренными во всем. Содержание понятия "чрезмерность" выходило за рамки благовоспитанности. Это касается и умеренности в еде, и лаконизма в речи, и сдержанности в проявлении эмоций и даже в выборе цвета одежды и т. п. Уместно вспомнить здесь расхожее японское выражение "Все излишнее безобразно". Тяготы и различные жизненные трудности были известны с ранних лет, в том числе детям князей и дворян. Именно последние воспитывались в духе выносливости, умеющими переносить голод, холод, ибо их образ жизни заключался в постоянных военных походах и набегах. Впоследствии эти качества в них не раз их выручали 24. Многие иностранные авторы обращали внимание на большую сдержанность адыгов (черкесов) в еде. Например, Жак-Виктор-Эдуард Тебу де Мариньи, который был в "в стране Черкесии" в начале XIX в., писал, что они ребенка обучают искусству руководить набегом, ловкости в кражах и умению переносить голод и усталость (выделено нами.- К. У.). Он указывал, что подобное воспитание напоминает нам героические времена Греции и оно пользовалось таким признанием, что татарские ханы древности посылали своих детей в Черкесию на выучку аталыкам. Во время своих путешествий или набегов против соседей им на целый день хватает небольшого количества кислого теста (имеется в виду, наверное, хьэтыкъ - лепешка из кукурузной муки.- К. У.). Эту пищу, которую называли "комил" ("гъуэмылэ" - провизия.- К. У.), они держат в кожаном мешке, притороченном к седлу 25. Следует особо подчеркнуть, что адыги (черкесы) (черкесы) очень строго подходили к употреблению алкогольных напитков. Именно в этом они были очень умеренными, и считалось большим позором для всего рода и села, если кто-либо показывался в обществе в нетрезвом состоянии. Особенно в этом отношении были строги князья и дворяне, которые должны были быть готовыми в любую секунду сесть на лошадь и отправиться в поход или встать на защиту своего отцовского очага. Джиовани Лукка - итальянский монах Доминиканского ордена, автор описания крымских татар, ногайцев, черкесов, абхазов и грузин, еще в XVII в. писал, что на пирах не предлагают молодым пить до тех пор, пока последние не совершат какого-нибудь ловкого воровства или какого-нибудь важного убийства. Речь в данном случае идет о молодых дворянах и князьях, у которых именно набеги и воровство являются основным родом их занятий. Далее он указывал, что самый обыкновенный напиток у этого народа составляет вода, вскипяченная с медом и небольшим количеством проса (махъсымэ.- К. У.). Этот напиток охмеляет так же сильно, как и вино. Впрочем, черкесы не сильно предаются пьянству 26. Другой европейский автор Эдмонд Спенсер писал следующее: "Закаляемые в том, что мы называем лишениями, с младенчества и практикуя воздержание в высокой степени, которое считается (в Черкесии.- К. У.) добродетелью, они переносят все превратности войны не только без сетования, но с бодростью 27. Нет почти ни одного принципа адыгэ хабзэ, по которому дворянский этикет не пытался бы выделиться, но совершенно определенно, что в основе всего уэркъ хабзэ лежит именно адыгэ хабзэ, и в этом плане прав Б. Бгажноков, когда утверждает, что "различие между этикетом высших и низших сословий было малоощутимым" 28. Просто, как было сказано выше, представители высших сословий - князья и дворяне - имели возможность и стремились соблюдать все требования адыгэ хабзэ в полном объеме и более детально, скрупулезно. Собственно, именно состоятельные слои населения имели возможность придерживаться этого этикета. Оба этикета вовсе не исключают, а наоборот дополняют друг друга, дворянский этикет вырастает из общеадыгского этикета, который уходит своими корнями в эпоху родового строя. А уэркъ хабзэ сформировался в условиях феодализма, на стадии развитых его отношений, когда окончательно сложился класс дворян со всеми политическими, социальными и культурными особенностями. Таким образом, дворянский этикет - это культура класса. Поэтому эта культура соответствовала статусу дворян в обществе. Князья и дворяне настолько пытались выделиться из общей массы населения по своему этикету, что даже имели свой особый язык. Л. Я. Люлье пишет, что "князья и дворяне в Кабарде имеют особое наречие, которое скрывают от простого народа. Точно, существовало между черкесами искаженное наречие, коего не каждому был известен. Оно называлось "шакобзе", т. е. языком охотничьим" 29. Но ключевым, самым главным принципом уэркъ хабзэ является рыцарская мораль. Дух благородства и воинственность в дворянском этикете занимают доминирующее место. Стремление адыгских князей и дворян к славе через проявленную смелость и отвагу во время войны является основным стимулом к жизни. Поэтому больше всего презиралась по адыгскому этикету, в особенности по уэркъ хабзэ, трусость и малодушие. Рыцарю, уличенному в трусости, посвящали свои осуждающие и насмехающие песни джэгуакIуэ (народные певцы) и такие "герои" до конца своих дней жизни не могли смыть с себя позора. Более того, его дети, весь род презирались обществом и старались не брать их с собой на войну или в набеги. Были даже случаи, когда в знак всеобщего презрения на такого труса надевали особое платье (къэрабгъэ джанэ) - рубашку труса. Ш. Ногмов тоже обращал внимание на своеобразную кару труса по адыгскому этикету. Он, в частности, отмечал, что "адыхе славились храбростью и беззаветным мужеством. Уличенных в трусости выводили перед собранием в войлочном безобразном колпаке для посрамления и налагали пеню, которая определялась ценою в пару волов. Храбрость рождает славолюбие; уверенность в себе дает человеку характер самостоятельный" 30. Также Э. Спенсер указывал на пример их отчаянной доблести: русские офицеры уверяли, что черкесский воин никогда не сдается, сражаясь до последнего дыхания, даже с войском врагов, лишь только когда он обессиливает от ран, тогда только он может сдаться на милость победителя. Ко всей этой храбрости мы можем добавить, что они владеют таким же количеством хитрости, ловкостью, что абсолютно невозможно перехитрить их: враг никогда не может рассчитать их движений. Он также отмечал, что нет слов, чтобы описать достойным образом стремительность черкесского заряда, самым храбрым европейским войскам он показался бы абсолютно жутким. Более того, этот англичанин указывал, что черкесы были самыми лучшими партизанами в мире 31. Есть предположение, что именно черкесы, вернее древние их предки, начали одними из первых в практике истории войн применять партизанскую форму борьбы с врагом. Если учесть, что адыги (черкесы) всегда были объектом агрессий самых различных племен, и что история адыгов - это прежде всего война, защита своей территории от внешних врагов, то нетрудно поверить в эту версию. Их метод ведения партизанской войны описали многие авторы и все они отмечали, что черкесам не было равных в таких методах ведения боя. Враг не мог раскрыть тактику ведения боя черкесами, т. к. "появляясь как из-под земли, они сейчас находятся в одном месте, затем в другом, и даже ползут подобно змее в траве и удивляют часового, дежурившего на воротах крепости; одним словом, каждое дерево, утес и кустарники служат черкесу засадой 32. Дух свободы, чувство собственного достоинства и славы - вот главный смысл жизни адыга (черкеса). Ради этого он не задумываясь мог распрощаться со своей жизнью и эту особенность адыгского (черкесского) духа подчеркивали многие европейские авторы, даже те, которые были их заклятыми врагами и воевали с ними. Черкес, если он отправлялся на войну, должен был или одержать победу, или погибнуть на поле боя как герой. В этом плане небезынтересным будет, на наш взгляд, обратить внимание на воспоминания одного из участников Русско-Кавказской войны Н. И. Лорера - декабриста, сосланного на .Кавказ наряду со многими другими русскими офицерами - участниками событий 1825 г. на Сенатской площади. "Раз мы были у палатки Раевского,- вспоминал Лорер,- когда к нему привели горского князя 33, приехавшего просить о выдаче тел убитых горцев. Когда русский генерал попросил черкесского князя выдать им Дж. Белла - англичанина, который помогал горцам в их борьбе и предложил много серебра. тогда князь с достоинством отвечал через толмача, что англичанина Белла они не могут выдать. Он это объяснил тем, что он друг черкесов и гость. - И у нас, как и у вас, есть негодяи, которых можно купить, но мы, князья, дворяне всегда останемся честны, и нет у вас столько золота и серебра, чтобы совратить нас с пути чести,- ответил с достоинством черкесский князь" 34. После такого ответа Раевскому сделалось неловко, и он приказал выдать князю просимые им тела соотечественников, лежавшие в куче, как дрова. При этому Лорер подметил одну странность в поведении тех горцев, которые грузили трупы черкесских воинов. Он заметил, в частности, что горцы отобрали только тела убитых пулями. Дело в том, что, по древнему обычаю черкесов, смерть от штыка они считали недостойной. Черкес не имел морального права проигрывать в равном бою, а поскольку пулей можно было убить любого, пусть даже самого храброго воина, постольку такого прощали. Лорер так же вспоминал при этом, что на руках некоторых трупов заметил красные шерстяные шнурки, и ему разъяснили, что это обыкновение соблюдается всегда при отправлении на войну. Женщины и девушки давали мужьям и возлюбленным этот амулет с пожеланием победить или умереть, подобно лозунгу "Со щитом иль на щите", как в древней Греции или как в рыцарской Европе XIV столетия дамы украшали шарфами защитников феодальных замков 35. В этих воспоминаниях русского офицера нетрудно уловить дух патриотизма, геройства черкесского князя и дворянина, вообще черкеса. Именно адыгэ хабзэ предполагает такое поведение на войне. Адыгский этикет, в том числе уэркъ хабзэ, также предписывает внешне спокойное перенесение страданий, чрезвычайную, по внешним понятиям доходящую до абсурда, скромность и вежливость. А что касается почтительно-величального отношения к женщине, то в этом плане адыгэ хабзэ стоит ближе к этикету западно-европейских средневековых рыцарей 36. По адыгэ хабзэ, особенно по дворянскому этикету, человек должен быть чрезвычайно скромным и щедрым. Скупость и надменность считались одним из главных пороков настоящего черкеса. Поэтому князья и дворяне одевались скромнее, жили тоже в скромных жилищах. Об этой особенности характера адыгских (черкесских) князей и дворян писал Ш. Ногмов. Владельцы обращаются с уорками и народом просто, без гордости и надменности. Сильнейший и богатейший владелец живет в такой же хижине, как и последний уорк. Если уорк увидит на владельце хорошее платье, шапку или другое и пожелает иметь эту вещь, то владелец не в праве ему в этом отказывать 37. Любой князь или дворянин (уорк) мог подарить любому человеку все, что ему понравилось, за исключением коня и оружия. С ними расставались очень трудно, если таковое случалось в их жизни. Щедрость и отвага - лучшее средство у черкесов приобрести известность. Таково мнение многих авторов. По адыгскому этикету, в том числе по уэркъ хабзэ, строго осуждалось в характере человека самохвальство. Какой бы героизм не совершал черкес, он не должен был этим хвастаться, о своих подвигах черкес никогда не говорил. Многие авторы, которые хорошо знали дух черкеса, отмечали, что тот отличается большой сдержанностью, в том числе в распространении своих добрых и отважных поступков. Хан-Гирей в "Записках о Черкесии" отмечал, что неприличным почитается у черкесов болтливость и, по их мнению, должно более слушать и менее говорить. Говорить о своих подвигах, приписывать самому себе похвалу, в каком бы то ни было виде, почитается у черкесов величайшим пороком. Не менее того, по их мнению, хвалить человека в глазах его - суть гнусное лицемерство. По дворянскому этикету, строго осуждалось произносить неприличные слова или ругательные. Хан-Гирей обращает на это внимание и пишет, что произносить бранные слова князья и дворяне почитают за поступок, достойный презрения, что и родило у черкесов поговорку: "Настоящему дворянину не сродни бранные слова" 38. Одновременно оставаясь во всем сдержанным, черкес не признавал никаких преград в защите чести и достоинства своего сеньора, почтенного старца, гостя, кунака или женщины. При этом черкес, особенно князь или дворянин, внешне должен был выглядеть спокойным, невозмутимым, даже если он оказывался в самых экстремальных ситуациях. Черкес, по этикету, не должен был ни в коем случае проявлять внешне свой гнев, негодование, страдание и т. д. Хан-Гирей также отмечал, что все обряды вежливости черкес соблюдал по дворянскому этикету, даже по отношению к своему врагу. Достойно замечания то, что все эти обряды вежливости соблюдаются и тогда, когда братья или князья и дворяне друг друга ненавидят, даже и тогда, когда они бывают явными врагами, но ежели им случится встретиться в таком месте, где законы благопристойности удерживают их оружие в бездействии, например в доме князя или дворянина, в присутствии женщин, на съездах дворянства и тому подобных случаях, где приличия воспрещают обнажать оружие, и самые враги остаются в границах вежливости и даже оказывают нередко друг другу разные услуги, что называется дворянская (то есть благородная) неприязненность или вражда; но затем эти враги являются самыми свирепыми кровопийцами там, где они могут свободно обнажать свое оружие, и тем более вежливость их делает им честь, и народ питает к ним большое за то уважение. Да и в самом деле, человек чуждый вежливости и понятия о приличиях, может ли сродниться с долгом общежития 39. Неприличным считалось и считается до сих пор по адыгэ хабзэ проявлять сколько-нибудь заметное любопытство по какому-либо вопросу, что касается дел другого человека. Например, по адыгскому этикету, неприлично спрашивать у человека, попросившего отправиться куда-то вместе с ним, о направлении и цели поездки. Отсюда и народная поговорка: "АдыгэIлыр дыздэкIуэр дэнэ жиIэу щIэупщIэркъым, зыщIэупщIэр дапщэщ дыщежьэр жиIэу аращ" (Настоящий черкес не спрашивает, куда нужно идти, а спрашивает только о том, когда отправляемся). Здесь прежде всего речь идет о характере князя, дворянина. Например, как отмечал Б. Бгажноков, известно, что всякий рыцарь, не требуя никаких разъяснений, должен был последовать за позвавшим его человеком, а тем более сеньором. Этот же автор в своем труде цитирует Ф. Торнау: "Таков обычай у черкесов: друзья оказывают услугу, требующую иногда крови, не спрашивая и не добиваясь даже отгадать, в чем она заключается" 40. Важнейшей нормой морали по уэркъ хабзэ, вообще по адыгскому этикету, было не разглашать тайны другого человека, особенно близких, друзей, соседей и т. д. ни при каких обстоятельствах. Поэтому распространенной была поговорка у дворян: "Уэркъ зашэркъым" (Уорк тайны не разглашает). Соблюдать эту норму этикета дворян считалось важнейшим долгом каждого честного человека, что было справедливым и по отношению к адыгским мужчинам других сословий. Заинтересованность феодальной знати в строгом соблюдении данного правила породила у адыгов (черкесов) довольно суровое по тем временам наказание для тех, кто нарушал закон. В старину черкесы прожигали шапку того, кто раскрывал чужую тайну, почему и вошло в обыкновение говорить: "У него шапка сквозная", когда хотели упрекнуть кого-нибудь в несоблюдении тайны. Соблюдение вежливости в обращении друг к другу, что является одним из основных требований адыгского этикета, начинается с приветствия. Подобно застольному или танцевальному этикету адыгов, приветствие и прощание занимают особое место в адыгэ хабзэ, в том числе дворянском этикете. Формы приветствия у адыгов самые разнообразные, в зависимости от места, времени и ситуации, в которых встречаются люди, утром и днем, на работе, на свадьбе или просто в пути, пешком или верхом и т. д. Адыги разработали целую систему приветствий, и каждая из них отражает содержание той ситуации, при которой происходит встреча. Здесь заложена целая философия. Более того, даже формула приветствия не во всех ситуациях осуществления трудовой деятельности одинаковая. Например, пахаря или сеятеля путник приветствовал словами: "Бов апщий!" (Да будет тебе изобилие!); людей, занятых уборкой урожая или косарей, приветствовали "Шхошх апщий!" (Без горя, без беды съесть тебе собранное!); пастуха приветствуют словами: "Бохъу апщий!" (Умножиться твоему стаду!) и т. д. В таких приветствиях отвечали словами: "Упсэу апщий!" или "Уи Iуэху фIы ирикIуэ!" Слово "апщий" не переводится дословно, но оно означает "добро", "хороший", "благополучие". Если встречали человека, который встал на ноги после выздоровления, приветствовали словами: "Лъапэ махуэ къыухьэжьэж!" (Пусть счастливым вновь твой шаг будет!)41. Многие авторы, в том числе Хан-Гирей, Тебу де Мариньи отмечали, что адыги (черкесы) приветствовали малознакомых, но высокочтимых людей, гостей и женщин прикладыванием правой руки к головному убору. Инициатива первым приветствовать другого принадлежала младшему по возрасту. Он должен был первым приветствовать старшего словесно, но право подачи руки первым принадлежало старшему человеку. У адыгов, как у мужчин, так и женщин, не принято целоваться во время приветствия. Вот что писал Хан-Гирей по поводу приветствия у черкесов: "Приветствия состоят в том, что встреча-ющий или посещающий гостя, или старшего по летам, или по знатности происхождения, приветствуют его, произнося: "Желание доброго приезда", причем поднимают правую руку к голове своей и вслед за тем, спустя некоторое время, спрашивают его о здравии с тем же знаком приветствия. Надобно заметить, что делают рукою эти движения легко и не торопясь. Вообще по коренным обычаям черкес с приветствием не делают смешанных и странных телодвижений, как это у других азиатских народов бывает"42. При этом следует отметить, что младшие не вступают в разговор после приветствия, младший по возрасту, когда ему подает руку старший, здоровается обеими руками, как бы поддерживая своей левой рукой его правое предплечье. Этим жестом он проявляет свое особое уважение к этому человеку. Мужчины обнимаются, когда они давно не виделись, или если они близкие друзья или родственники. Что касается приветствия разнополых людей, то право первой подать руку принадлежит женщине. Кстати сказать, вообще правом на рукопожатие не обладают женщины многих народов, в том числе Северного Кавказа. Например, у чеченцев, таджиков и др. налагается запрет на рукопожатие между лицами противоположного пола. Мужчина и женщина обнимаются только в том случае, если они близкие родственники. Мужчины, если они даже просто односельчане, или если чужой человек встречает по дороге другого, или группу людей, они приветствуют друг друга словами типа "ФIэохъус апщий!" (С добром пребудь!). При этом первым должен приветствовать прохожий, а те ему вежливо отвечают. Хан-Гирей отмечал, что вообще "соблюдение вежливости в обращении есть непременная обязанность каждого черкеса. Не только князья и дворяне, которые по всей строгости подчинены закону благопристойности, но даже и простой народ между собою следует этому прекрасному правилу, облагораживающему человека"43. Точно такие же нормы приличия соблюдались и в настоящее время во многом соблюдаются у адыгов (черкесов) по адыгэ хабзэ и при прощании человека с человеком или группы людей друг с другом, и здесь свои особые правила. Одним из главных моментов в этой церемонии, на наш взгляд, являлось и является то, что черкес никогда не высказывал своего неудовлетворения приемом хозяином дома. Были специальные приемы выражения своего неудовлетворения тем человеком, у которого он гостил. Например, в таком случае, гость поворачивал своего коня хвостом к дому хозяина и садился на него, а если был доволен приемом - то наоборот, направлял голову коня в сторону дома и садился, а затем отъезжал, прощаясь и благодаря хозяина за теплый прием. Н. Данилевский в своей работе "Кавказ и его горские жители" в середине XIX в. отмечал, что черкесы "любят вежливость, скромность, чинопочитание; всякое ругательное слово (особенно название вором) имеет последствие: строгость замечания, угрозу и самый поединок, для которого не назначается ни места, ни времени; там, где впервые встречаются соперники после ссоры, бывает и место поединка, часто кончающегося убийством" 44. Эти нормы приличия строго соблюдались в первую очередь князьями и дворянами. Именно они были страстными радетелями этих строгих правил вежливости. Дворянский этикет, вообще адыгэ хабзэ, предполагал, как было сказано выше, чтобы даже кровные враги уважали достоинство друг друга. Например, если они встретились и ожидался неминуемый поединок, то, по уэркъ хабзэ, каждый предлагал противнику первым нанести удар, или стрелять. Соблюдались такие правила: "Ты старше, и потому право первого удара за тобой"; "Я первый вызвался на дуэль; по-этому теперь ты начинай первым"; "Ты гость в наших краях, бей первым" и т. д. "Рассматривая вообще нравственную сторону черкесов,- писал Хан-Гирей,- находим у них идеи высокие, благородные, истинно рыцарские; находим в делах их поступки великодушные, достойные похвалы" 45. Именно адыгэ хабзэ, особенно уэкркъ хабзэ, был выражением идеального образа мыслей, высоконравственных, благородных и отважных поступков. Особенно чрезвычайно высокие требования предъявлялись к человеку в своих поступках и действиях по моральному кодексу уэркъ хабзэ. Это подтверждает множество пословиц, поговорок. Приведем некоторые из них: "Уэркъ бгы задэщ" (Рыцарство - неприступная скала); "Уэркъыгъэ дэгъэзеигъуэ кIыхьщ" (Рырцарство - долгий (трудный) подъем) и т. д. 46. Князья и дворяне не только создали свой собственный этикет дворянский, целиком и полностью основанный на принципах адыгэ хабзэ, и скрупулезно соблюдали вплоть до мелочей все нормы уэркъ хабзэ, но так же строго следили за тем, чтобы их кровь оставалась чистой. Категорически запрещалось, по уэркъ хабзэ (дворянскому этикету), жениться или выходить замуж за представителя низших сословий. Э. Спенсер писал, что, возможно, ни один народ не желает более, чем черкес, сохранить свой род чистым и незамутненным, особенно их князья Поэтому при выборе жены большее внимание уделяется красоте форм и фигуры, чем образованию. Действительно, черкес истинно адыгской породы редко берет жену среди народа любого племени Кавказа, который не имеет такую же родословную, как он сам 47. Князья и дворяне, хотя у них не было знаний ни по современной генетике, ни по иной отрасли науки, из многовековой практики знали, что в крови заложено все то, каким будет человек. Они во многом интуитивно чувствовали, что у человека неблагородного сословия, человека плебейского происхождения всегда будет и образ мышления, и образ жизни плебейским. Они знали, что человек такого происхождения, какие бы обстоятельства ему не создавали, никогда не станет высоконравственным, благородным. В душе человека низшего происхождения всегда сохранятся отрицательные начала, дух разрушения, дух зависти, дух ненависти к другим людям, как бы внешне он ни притворялся. Поэтому не случайно у адыгов (черкесов), главным образом благородного происхождения, до сих бытует поговорка "Хьэцыбанэм и пIэм хьэцыбанэ къокIэж" (На месте шиповника всегда произрастает шиповник). Она сродни русской поговорке: "Яблоко от яблони далеко не падает". Одна из отличительных черт характера адыга (черкеса) - дух воинственности, дух отваги. Именно эта черта воспитывалась в человеке с раннего возраста. Особенно вся система воспитания детей князей и дворян была построена на том, чтобы выработать эти качества. И это отмечали многие авторы, в том числе иностранцы. "Черкес благородно представляет на Кавказе,- указывалось О. де Гелль,- последние остатки того рыцарского и воинственного духа, который пролил столько блеска на народы средних веков 48. Большинство авторов, которые интересовались феноменом адыгской (черкесской) храбрости, воинской доблести, преданности однажды данному слову, благородства, указывают на то, что именно сложная и глубоко продуманная система воспитания, которая создана на основе адыгэ хабзэ, является его основой. Типологически адыгэ хабзэ сходен с этикетом восточных народов: китайцев, индусов, арабов, японцев - и с этикетом средневековых рыцарей Западной Европы. Много общего особенно между уэркъ хабзэ и традиционным японским этикетом "бусидо". Как известно, и японский этикет бусидо сложился в эпоху феодализма как этикет военной аристократии, этикет многочисленного сословия рыцарей - самураев. И бусидо и уэркъ хабзэ (дворянский этикет адыгов) предполагают беспрекословную верность своему долгу. По обоим этим этикетам, человек никогда не должен задумываться над проблемами жизни и смерти. Зато он всегда видел перед собой эталон высшей добродетели и считал своим долгом ему подражать. Этому всецело был подчинен образ жизни. Адыгские князья и дворяне исповедовали принципы храбрости, отваги, презрения смерти, защиты своей свободы, достоинства и их главным занятием были войны и набеги. Пользуясь личной неприкосновенностью и опираясь на силу своих вооруженных вассалов - уорков, сделали набеги своим основным занятием и одним из главных источников пополнения своих доходов. Они нападали на соседние народы, даже соплеменников, в том числе на казачьи станицы, и угоняли табуны лошадей, стада скота, даже людей. При этом князья щедро делились награбленным имуществом со своими дворянами, с которыми они совершали эти набеги. В этой связи адыгский просветитель А.-Г. Кешев отметил, что "не корысть и не кровожадность, а жажда подвигов и неумирающая в сердце народа любовь к независимости и свободе одушевляли адыгов в продолжительной борьбе за политическое свое существование" 49. Культ мужественной силы и подвига, освященный моралью уэркъ хабзэ, вообще адыгэ хабзэ, сочетался с аскетическим образом жизни и суровой простотой быта. Адыги (черкесы), в том числе князья и дворяне, фактически не заботились о роскоши. Они всегда строили скромные жилища и одевались просто. Но зато они исключительно важное значение придавали оружию и своему коню. Адыгский феодал никогда не расставался с ними и им отводил основное время, когда находился дома и был свободен от набегов и войн. Адыги призывали соблюдать меру во всем. Этому была подчинена вся их жизнь - питание, жилище, одежда, воспитание и т. д. Г.-Ю. Клапрот писал, что "занятие знатных людей - обычно охота и военные упражнения; они часто предпринимают походы, направляясь на несколько дней в леса и горы, где их единственной пищей служит немного проса, которое они берут с собой.Такой образ жизни и свобода имеют для них столько привлекательного, что они ни на что не хотят менять его и охотно отказались бы от всего, чтобы иметь возможность вернуться обратно к настоящему положению" 50. Н. Ф. Дубровин писал следующее: "...но не одна жажда добычи побуждала черкеса к разбою и грабежу: слава заставляла его ходить на хищничество. Желание приобрести известность, сделаться храбрым джигитом (витязем), прославиться своею удалью, не только в одном каком-либо, но в целом обществе, в долинах и по горам, составляли его цель, его желание и вместе с тем лучшую награду переносимых трудов. Во многих случаях черкес брался за оружие, не знал отдыха, презирал опасности во время хищничества и боя для того только, чтобы стать героем песни, предметом былин и длинного рассказа у очага бедной сакли, а этого не легко было достигнуть при рожденной скромности черкесов и отсутствии хвастовства и самохвальства. Черкес знал, что прославленный поэтом-импровизатором, он не умрет в потомстве, что слава его имени и дел переживет и самый гробовой гранит" 51. Такой образ жизни феодалов, где главным была война, требовал огромного напряжения духовных и физических сил. Поэтому они были выносливы, терпимы, скромны и сдержаны. Для них, в целости для адыгов (черкесов), славное имя было нетленным, непреходящим, ценным (точнее, бесценным) само по себе, оно не покупается и не продается; славное имя превосходит всякую материальную награду. Адыгу всегда был присущ дух соперничества, и это приближало его к природе, к игре. Данные качества выработались множеством состязаний, детских и общенародных национальных игр. Отличительная черта характера адыгских феодалов - это дух неподчинения, дух славы. И если проследить историю адыгов, то она - ожесточенная борьба партий, княжеских фамилий, которая порой доходила до открытых вооруженных столкновений, и почти непрекращающиеся раздоры и войны между ними, каждый из которых свою независимость ставил выше общеадыгских интересов. В отличие от многих народов, адыги (черкесы) (черкесы) - народ гражданской общины, но не государственной в собственном смысле слова. И совсем поражает в истории адыгов тот факт, что этот талантливый и не лишенный высокого интеллекта народ хладнокровно сам себя уничтожал на протяжении веков. Их дух соперничества был направлен не на творческий поиск, не только на созидательное начало, но часто и на разрушение. Именно по этой причине у адыгов (черкесов) после их предков - синдо-меотских племен, не было централизованной мощной государственности. В бесконечных спорах адыгских княжеских фамилий мы видим лишь дестабилизирующий фактор. Князья не признавали никаких авторитетов. Каждый действовал по своему усмотрению. А широкие слои населения в этом плане отличались послушанием. Таким образом, адыги (черкесы) (черкесы), к сожалению, не были прагматиками и расчетливыми лишь для себя. Они не сумели ответить на вызов истории - не создали, вернее, не воссоздали, после Древней Синдики свою государственность. Адыги держались не самодержцем, а народом. На это все наложил определенный отпечаток уэркъ хабзэ, через который воспитывался дух адыга (черкеса), в том числе дух неподчинения, дух соперничества, который не всегда имели позитивные последствия в судьбе всего народа. Особенность духа адыга, духа свободолюбия, воспитанного по адыгэ хабзэ, являлась одной из причин того, что адыги (черкесы) не создали централизованного государства. Именно психологический фактор сыграл в этом вопросе негативную роль. Вот что пишет по этому поводу известный отечественный политолог Г. К. Дахунов: "Психологический фактор, невзирая на его кажущуюся легковесность, также оказывает серьезное воздействие на становление государства, что связано с образом жизни нации... Свободолюбивый характер кавказских народов также затруднил формирование у них государственных структур." Если это утверждение справедливо по отношению ко всем кавказским народам, то оно вдвойне справедливо по отношению к адыгам, особенно к князьям и дворянам. В этом плане Г. К. Дахунов отмечает, что именно психологические особенности характера этого народа, вытекающие из его образа жизни стали непреодолимым препятствием к объединению адыгских племен и созданию ими централизованного государства. Среди этих особенностей характера адыгов (черкесов), отмечаемых почти всеми исследователями, на первом месте стоит неукротимая жажда независимости, доходящее иногда до абсурда свободолюбие, постоянное стремление к индивидуальной славе, личному подвигу. Отсюда игнорирование всякой дисциплины и организованности 52. Н. Дубровин отмечал также, что "...сильно развитая самостоятельность общин и аристократический элемент, нежелавший отказаться от своих вековых преимуществ, препятствовали слиянию черкесов в одно целое. Народ, привыкнувший к необузданной свободе, не перенес повелительного тона муртазаков, присылаемых с приказаниями от народного собрания! 53 Правда, здесь, кроме психологического фактора, для создания централизованного государства необходимы еще и экономические, географические, демографические и иные условия. Но следует признать, что наряду с этим адыгэ хабзэ в создании и сохранении высокой нравственности адыгского этноса совершил беспрецедентную революцию в истории мировой культуры. Адыгэ хабзэ не только создал дух адыга, но и сохранил духовную энергию народа. Этот этикет был всегда примером подражания и предметом восхищения многих народов. Недаром соседние с адыгами (черкесами) народы, если хотят похвалить человека, говорят, что он "благородный, как черкес"; "он, как черкес, сидит на коне"; "он храбр, как черкес" и т. д. Поэтому адыгский этикет занимает особое место в общекавказской культуре. В связи с этим один из специалистов по культуре Н. М. Рехвиашвили отмечал, что "выработанный и строго соблюдаемый адыгскими племенами этикет... был принят в качестве единой нормы поведения почти всеми кавказцами". Аналогичную же оценку дает адыгскому этикету С. И. Дакхильгов, ученый из Грозного: "Известно, что близживущие с адыгами вайнахи и другие народы восприняли некоторые обычаи и нормы этикета адыгов. Про благородного человека вайнахи говорили: "Черсе санна эзде къонах ва из" (Он благороден, как черкес). Гордого мужчину называли: "Кура гIавбате" (Гордый кабардинец) и т. д. 54 Таким образом, адыгэ хабзэ, в том числе уэркъ хабзэ (дворянский этикет), являлся и до сих пор продолжает во многом являться важнейшим регулятором человеческих взаимоотношений, поведения людей в быту и в общественных местах. Он так же строго регламентировал взаимоотношения адыгов (черкесов) с другими народами и государствами. Правда, с течением времени, особенно в XX в., многие важнейшие нормы адыгского этикета претерпели значительные изменения, ослабились их социальные функции. А что касается уэркъ хабзэ, то он, с физическим уничтожением большевистским режимом их носителей - дворян и князей, вообще исчез. Более того, большевистская пропаганда сделала понятие "уэкркъ хабзэ" нарицательным. И, как отмечает моя мать Шамсят, если хотели очень оскорбить "те, которые были ничем, а теперь стали всем", кого-либо из благородного происхождения, то их любимым выражением было слово "Уэркъыхьэ" (дословно: "собачий дворянин"). И ее можно понять, когда она до сих пор говорит об этом с огромной скорбью: "Для меня это слово было самым оскорбительным, которым меня когда-либо называли". Действительно, нетрудно представить себе психологическое состояние человека, когда втаптывают в грязь его этикет, на принципах которого он воспитывался, и было воспитано не одно поколение его предков. Другого подхода к культуре народов, особенно традиционной, не могло быть у "кухарок". Слишком сильна была в них тяга к разрушительству всего и вся. Как поется в песне, у нас "более семидесяти лет шла гражданская война", и чтобы вернуться из войны "страны дураков" в "страну гениев" нужно, к сожалению, много времени. В этой связи нам представлятся возможным и необходимым возродить в полном объеме адыгский этикет, в том числе уэркъ хабзэ. Правда, это надо сделать с учетом тех перемен, которые произошли во всех сферах жизни нашего общества. И если бы адыгский (черкесский) этнос смог соединить все позитивные начала и функции адыгэ хабзэ, в том числе уэркъ хабзэ, с достижениями научно-технической революции современной человеческой цивилизации, мы бы значительно быстрее продвинулись вперед к прогрессу, процветанию. Речь идет о том, чтобы человек жил и работал по нормам адыгэ хабзэ, но с использованием достижений научно-технической революции. Как мы постарались показать выше, нормы воспитания, поведения, общения и самых разнообразных отношений людей, на которые распространяется адыгэ хабзэ, предполагают уважать человека в человеке, бережно относиться к среде своего обитания, строить взаимоотношения с другими народами и государствами с соблюдением чести и достоинства каждого. В этом - жизненная сила адыгэ хабзэ, который для адыга больше, чем этикет, больше, чем религия. В адыгэ хабзэ адыг "растворяется", он не представляет себе жизни вне его норм и принципов. Это его образ жизни и образ мышления. В нем его менталитет. В этом заключается феномен адыгэ хабзэ.
Ctrl
Enter
Заметили ошЫбку
Выделите текст и нажмите Ctrl+Enter
Обсудить (0)