ИСТОРИЧЕСКАЯ СПРАВКА

Еще в начале XIX века русские очень плохо представляли себе национальный состав населения Северо-Западного Кавказа. Считалось, что неизведанные территории за Кубанью населены столькими же различными народами, сколько там существовало названий обществ или отдельных аулов. Древнегреческие, византийские, арабские и генуэзские историки также смешивали племена и народы, без разбору называя их синтами, керхетами, ахеянами, гениохами, зихами, мосщитами, джиками, джикетами и, наконец, абазгами. О народах, которые предстояло включить в состав империи, до поры до времени было известно из сочинений путешественников, большинство из которых были иностранцами: Палласа, Клапрота, Гюльденштета, Рейнегса, Дюбуа да Монпере, Фонтона, Белля, Броневского и Потоцкого. Только в 1835-м офицер русской армии Ф.Ф. Торнау под видом горца перешел Кавказские горы где-то у истока Бзыби. Если не считать пленных, каковым и сам он был в течение двух лет, Торнау оказался первым русским, пересекшим хребет в его западной части. «Если пройденная мною дорога не представляла особого интереса, то собранные мною этнографические сведения были новы и весьма положительны, – писал он. – Из Абхазии до верховьев Урупа я шел по местам совершенно незаселенным, наполненным на нашей карте множеством несуществующих народов, которые мне пришлось стереть». Ошибки происходили оттого, что карты местностей, куда не проникали еще путешественники, пополнялись через расспросы людей, плохо говоривших по-русски и языка которых совершенно не знали сами русские. Таким образом, верховья Зеленчуков считались заселенными довольно сильным племенем аланетов, которого я нигде не мог отыскать, или, вернее сказать, находил повсюду, потому что "аланет" на мингрельском языке значит "горец". Торнау положил первое основание правильному систематическому разделению на племена горцев, живших за Кубанью. "Я нашел на берегу Черного моря и за Кубанью только три различных народа: абазин, черкесов и татар, говорящих на трех коренных, нисколько между собой не сходных языках. Они не понимают друг друга; между тем как наречия, образовавшиеся из одного коренного языка всегда сходны с ним, и не мешают объясняться между собой горцам одинакового происхождения. Не знаю, позволено ли считать убыхов, имеющих свой собственный язык, четвертым племенем, или они составились из абазин, черкесов и европейцев, выброшенных, как говорит предание, на черкесский берег еще во время Первого крестового похода". Однако существует и более причудливая легенда, которую приводит римский историк IV века Аммиан Марцеллин: будто бы еще до Троянской войны во время похода аргонавтов возничие Кастора и Поллукса попали здесь в беду. Их прибило бурей к берегу где-то в районе современного Сочи. Они забрались в горы, осели там и уже не вернулись в Грецию. Предки их смешались с туземцами. Почти одновременно с Торнау в горах действовал чиновник Министерства иностранных дел Л.Я. Люлье. По поручению русского правительства он провел среди черкесов несколько лет, изучая их быт и обычаи. При обычной несогласованности между ведомствами Люлье, умерший в 1862 году, так никогда и не узнал о миссии Торнау, а Торнау познакомился с работами Люлье только в 1857 году, когда в "Записках Кавказского отдела Русского Географического общества" были опубликованы его первые историко-этнографические статьи.