Родники Кадырбеча Кумпилова - К 75-летию со дня рождения поэта

Я понимаю, что в своих мыслях о родниках Кадырбеча Кумпилова не оригинален. Многие ценители его творчества пришли и сегодня приходят к этому. И это естественно. Первая книга поэта, изданная еще в 1964 году, так и называется — «Родник». Именно в ней Кадырбеч нащупал те роднички в жизни, которые затем образовали поэтическое половодье, и многие из этих живительных источников оставались мощными внутренними, то глубоко философскими, то проникновенно чувственными во всем его творчестве.

К.Кумпилов был одним из тех, кто вслед за И.Машбашем, Х.Ашиновым, Х.Беретарем, начиная с 60-х годов прошлого века, стал проникать в «душу» адыгейского стиха, наполнять его философской мыслью, раздумьями о времени и человеке с его сложными земными заботами. Конечно же, в его стихах можно найти слова и мысли о новой жизни, о революции, о Ленине. Но он не любил внешне броских, кричащих фраз. И эти традиционные в те времена темы он умел наполнять своим сугубо личным поэтическим, художественным миром. А он чаще всего был связан с прочным, обыденным, которое окружает человека: река, степь, горы, лес, дерево, земля, зерно и т.д.

Неотъемлемой их частью постоянно были раздумья о матери, об отце, о малой родине, естественные человеческие чувства и переживания. Мысли поэта часто выходили и к трудно уловимым особенностям и чертам окружающего мира, времени и пространства. Об этом живо напоминают и названия его книг: «Предчувствие» (1968), «Миг вечности» (1987), «Тень летящей птицы» (1990) и других.

К сожалению, у К.Кумпилова нет ни одной поэтической книги, отдельно изданной на русском языке. Но его стихи в переводах А.Ливанова, В.Жака, Ю.Крючкова и других печатались в разных изданиях — в коллективных сборниках «Чувство семьи единой» (Москва, 1964), «Салам» (Ростов-на-Дону, 1965), «Березовая криница» (Киев, 1972), в журнале «Кубань», в газетах «Адыгейская правда», «Советская Адыгея» и других. Среди тех, кто особенно хорошо знает, ценит и переводит стихи К.Кумпилова, старейший кубанский поэт, великий интернационалист, ветеран Великой Отечественной войны, лауреат различных литературных премий Кронид Александрович Обойщиков.

Недавно на форуме-диалоге национальных литератур Южного федерального округа в Краснодаре, прошедшем под названием «Кавказ литературный: услышать мудрых пламенное слово...», К.А.Обойщиков подарил мне вышедшую три года назад небольшую книгу стихов «Эхо». В ней собраны произведения разных национальных поэтов, переведенные им на русский язык, — адыгейских, армянских, белорусских, киргизских, карачаевских, польских, украинских, татарских, цыганских, югославских и других.

В предисловии к книге К.А.Обойщиков подчеркивает, что эти переводы «благодаря» перестройке и реформам пролежали без движения более 20 лет, но «ничуть не постарели, а стали еще более актуальными, освещенными так нужным сейчас светлым чувством любви к российской земле, к ее истории и людям... Старая рукопись источала не тлен, а сладкий аромат былых человеческих отношений, искренней проникновенной дружбы... Сразу пришло непреклонное желание издать книгу переводов». И нашлись люди, которые помогли ему в этом. Это руководители национально-культурных объединений, созданных в Краснодаре (их фамилии и имена приводятся в конце книги).

Половину книги занимают переводы из адыгейской поэзии. По 2-3 стихотворения принадлежат Х.Андрухаеву, Х.Беретарю, Р.Нехаю, Р.Махошу. А остальные, составляющие треть книги, — стихи К.Кумпилова. И это неудивительно. Кронид Александрович и Кадырбеч Хизирович хорошо знали друг друга, дружили, часто встречались и в Майкопе, и в Краснодаре, переписывались. Здесь же приводится отрывок одного из писем К.Кумпилова.

Стихи, переведенные на русский язык К.А.Обойщиковым, вобрали в себя основные мотивы всей лирики К.Кумпилова, его философию и раздумья, духовно-нравственный мир, о чем говорилось выше. Это «Зерно», «Руки матери», «Весна», «Лес», «Травинка», «Рождение стиха», поэмы «Человек», «Надежда» и другие. В этой статье я и опираюсь в основном на его переводы.

Одним из живительных источников поэтической мысли К.Кумпилова является образ матери. Он не переставал удивляться ее терпению, умению и желанию творить, доброй силе ее рук. Одно из стихотворений так и называется: «Руки матери»: «Мама, руки твои так похожи на корни, те, что дерево кормят. И еще, когда ты их согнешь, так похожи на серпы...».

Обращаясь к окружающей человека среде, он не увлекался пейзажем, описанием внешней красоты, привычных представлений, а стремился проникать в их внутреннюю суть, соотнося ее всегда с человеком, с его назначением на земле. В его стихах часто можно встретить образы леса, дерева, вызывающие ассоциации с внутренним миром человека. Одно из таких стихотворений «Одинокое дерево» открывает сборник «Миг вечности».

Вот стоит не в лесу, но недалеко от леса одинокое дерево. Если представить себе его живым человеком, то что должно твориться в его душе? Оно первым встречает и бурю, и ветер, и снег, первым видит и охотника с собакой, и человека с топором, идущего к лесу. И вечны его боль и забота слиться со своей родной средой.

Другое стихотворение так и называется: «Лес». Войдя в лесное царство, озирая все его богатства, поэт замирает от счастья, вбирает в себя и звуки, и запах его, и дышит словно дерево.

Среди деревьев чисто я живу,
Без подозрений, склок и огорчений.
В лесной прохладе медленно плыву,
Как лодка по незримому теченью.

Так может сказать лишь тот, кто не раз слушал и слышал лес, его шум, шепот, тишину, кто уносит туда свои заботы и раздумья, свои боль и радость. Мне эта картина до боли души знакома с детства.

Целая философия жизни связана и со стихотворением «Травинка». Не весь растительный мир, не все зеленое поле, а одну маленькую травинку, пробившуюся из-под земли к свету, к людям, к солнцу, видит поэт. Она первая звонкая песня весны, «она в природе всех слабее и в то же время всех сильней».

Скажи, мой брат, не оттого ли
Твой взгляд любовью не горит,
Что ты не слышишь в чистом поле,
О чем трава нам говорит?

В глубь мироздания уводит и «Зерно», которым открывает К.А.Обойщиков в своей книге цикл переводов стихотворений К.Кумпилова. Это зерно, как и зеленую травинку, выводит наружу какая-то неведомая сила, затем оно становится колоском, зерном, хлебом. Поэт душой и разумом хочет понять это. А в другом стихотворении «Рождение стиха» он сравнивает себя с хлеборобом, а стихи испытывают те же муки, что и прорастающее зерно, «чтоб звенели колосьями строчки».

При скрупулезном литературоведческом анализе всего творчества К.Кумпилова можно обнаружить десятки таких то мощных, то тихих, но вечных родников.

Конечно же, в его поэтических раздумьях постоянно была малая родина, журчащая, как свежий родничок, милая речка Улька, а недалеко и мощная Лаба, родной аул Уляп, его окрестные поля, луга, леса и т.д. А цикл лирических стихов «Тарсина, ты моя Тарсина» о мимолетно увиденной цыганке-красавице живо напоминает есенинские «Персидские мотивы».

Выше уже говорилось, что поэт часто выходит к трудно уловимым, мимолетным чувствам, явлениям. В связи с этим вспоминается история издания книги его стихов «Миг вечности», в которой чувствовались веяния времени, подкупающая свежесть мысли. Рукопись мне дали на внутреннее рецензирование. Рецензию эту по существу обрабатывали вместе. В одном из наших споров я предложил дать книге какое-нибудь другое название — мощное, ощутимое, наглядное, близкое к традиционным. А тут один миг из вечности, которое ни умом , ни чувством схватить не успеешь и вновь улетишь в свою вечность. Кадырбеч наотрез отказался и был прав. Кто же лучше него мог ощутить суть этой идеи: жизнь настолько сложна и мимолетна, что успевай ловить ее миги. К слову, это хорошо поняли и оценили наши старшие товарищи, крупные и именитые писатели И.Машбаш и Х.Ашинов.

Следующую свою книгу К.Кумпилов назвал «Тень летящей птицы». Тут и мига недостаточно, чтобы заметить эту тень. Но для него и миг, и вечность, и время в целом были полны философского смысла.

Именно время часто является объектом его философско-поэтических размышлений. В одном из стихотворений он спрашивает у времени: «Кто я такой по сравнению с тобой?» Но в другом уже решительно заявляет: «Время, в тебя душу вложил человек». Эту высокую, светлую идею он вложил и в поэму «Человек».

В последние годы жизни поэта эти раздумья о человеке и времени иногда приобретали грустный оттенок. «Уходят люди, уходят люди, становятся частью черной земли» читаем в одном из стихотворений. А позже он напишет: «Уходя из жизни, мы в ней остаемся»...

И вот уже 19 лет как Кадырбеч Кумпилов ушел от нас. Но, уходя, он остался! Его клокочущие родники доносят до нас в первозданной своей свежести его живой поэтический голос.