Династия черкесских мамлюков в Египте и Сирии. 1382 - 1517 гг.

Влияние бурджи-мамлюков в XIV веке возрастало и в 1382 году их представитель, черкес Баркук был «возведен» в султаны, свергнув последнего султана из бахри - малолетнего Салаха Хаджи. Баркук заложил основы последней мамлюкской династии, правившей Египтом и Сирией 135 лет и вошедшей в историю как черкесская династия. В Египте Баркук оказался с 1363 г. Через четыре года он стал эмиром. К 1376 г. стал атабеком – верховным главнокомандующим войском мамлюков и регентом при малолетнем султане, которого и свергнул. При правлении Баркука его трон неоднократно оспаривали соперники и иногда небезуспешно.6 «Первым королем-султаном был Баркук, затем некто Манташ»,7 -повествует вышеупомянутый Шильтбергер. В промежутке 1389-1390 гг. Баркук был свергнут с престола своими наместниками - эмиром Ялбугой ан-Насири в Халебе (Алеппо) и его союзником эмиром Манташем в Малатье в пользу последнего султана из бахри - Салаха Хаджи, который на короткое время занял престол во второй раз. Однако Баркук собрал своих черкесских мамлюков и после жестокой борьбы вновь овладел троном. В 1393 году «Манташ, который будучи взят в плен, был помещен между двумя досками и распилен вдоль»,8 - так рассказывает Шильтбергер о его мучительной казни.

Преодолев сопротивление тюркских мамлюков, султан черкес Баркук активно проводил политику их выдавливания с высоких государственных постов, что привело уже к 1395 г. к концентрации в руках черкесов всех высших и среднего звена административных постов Мамлюкского султаната в Египте и Сирии. С этого времени султанат стали называть черкес-ским. В 1412 г. арабский хронист Ал-Калкашанди отмечал: «В наше время большинство эмиров и большинство солдат в армии (Египта.-Авт.) черкесы… Тюрки Египта настолько уменьшились в числе, что все оставшиеся из них состояли из кучки уцелевших ветеранов и их детей…» Хотя, отдельные тюркские мамлюки оставались на высоких постах, очевидно в силу инерции, идущей от эпохи бахри. Известен, например, губернатор Халеба туркмен Тагри-Бирмиш. Однако, в целом, если при правлении тюркских мамлюков шансы на успешную карьеру имели не только тюрки, но и кавказские мамлюки, исключая разве что, султанский трон, то с 1382 г. исключительно кавказцы, а на трон черкесы.

Как и их предшественники бахри, черкесские мамлюки были замкнутой корпорацией и сохраняли многие традиции, принесенные с Кавказа. Их число было тогда от 50 до 100 тысяч человек при пятимиллионном населении Египта. В случае войны они выставляли от двух до 12 тысяч отборных тяжеловооруженных всадников-мамлюков. Они придерживались черкесских обычаев и, в первую очередь, сохраняли черкесский язык. Черкесские мамлюки редко говорили по-арабски в своей среде, предпочитая пользоваться родным, черкесским языком. Некоторые черкесские мамлюки, даже высокого ранга, не знали арабского языка, как государственный секретарь при султане Барсбае эмир Арикмас аз-Захири или мамлюкский султан Инал, проживший в Египте 70 лет, который не мог даже написать свое имя по-арабски. Черкесские мамлюки высокомерно относились к местному населению, обыденной нормой их жизни была добыча силой всего, к чему возникло желание, т.е. де-факто черкесы смотрели на Египет и Сирию как на завоеванные ими страны. Но, при всем своем доминировании, не только черкесы входили в корпорацию бурджи-мамлюков, известны и представители других кавказских народов – асы или аланы, абхазы, грузины. Современниками Баркука были мамлюкские эмиры из асов – Ала ад-Дин Акбука Ас, Наср ад-Дин Мухаммад, Инал ас-Сослани. Асы-аланы фигурируют на протяжении всей истории бурджи-мамлюков в Египте. Все они регулярно, помимо обязательных налогов, произвольно отбирали деньги и товары у местных арабских купцов, устраивали погромы горожан в Каире по любому поводу и оставались безнаказанными. Особую жестокость кавказсские мамлюки проявляли при подавлении восстаний арабских кочевников-бедуинов.

Ко времени правления Баркука у мамлюков Египта и Сирии появился новый грозный про-тивник, оспаривавший у них ведущую роль в мусульманском мире - Османская империя. Па-дишах османов «Баязид приказал предложить королю-султану (т.е. Баркуку. -Авт.), чтобы он уступил ему город Малатью, которая... находилась тогда под властью короля-султана. Однако последний ответил, что этот город был приобретен им силою меча и поэтому он уступит его только тому, кто у него отнимет его мечом же. После такого ответа Баязид вторгся с 200-тысячным войском и начал осаду Малатьи. Видя, что после двухмесячной осады город не сда-ется, он велел засыпать рвы, окружил город и приготовился к приступу. Тогда жители запро-сили пощады и сдались Баязиду, который, таким образом, завоевал город и край... Затем он осадил город Адану, принадлежавшую египетскому султану и находившуюся недалеко от Кипра». Не пережив горечи поражений «примерно около этого времени скончался король-султан Баркук и ему наследовал его сын Абу-Саадат (Фарадж. - Авт.)». Против султана Фа-раджа был организован заговор, который возглавили эмиры из ближайшего окружения его покойного отца султана Баркука - Айтамыш, главный эмир и атабек (главнокомандующий войсками султаната) и наместник в Сирии эмир Танам ал-Хасани. Заговор был раскрыт и все наиболее видные его участники, в первую очередь вышеупомянутые персонажи, были каз-нены в рамадане 802 года хиджры (май 1400 г.). В связи с этим заговором и «с восстанием одного из служителей его отца, Абу-Саадат (Фарадж) примирился с Баязидом и обратился к нему за помощью. Баязид направил к нему 20-тысячное войско. С помощью (Баязида. - Авт.) Абу-Саадат (Фарадж) прогнал своего противника и стал могущественным государем. Когда ему затем сообщили, что 500 человек из Служителей его отца, по нерасположению к нему, перешли на сторону его соперника, он приказал схватить их, отвести в поле и изрубить...»10

Таким образом, Фараджу удалось справиться с оппозицией его трону в лице ближайших сподвижников его отца при помощи османов, уступив Баязиду 1 за это завоеванные им еще у Баркука города и земли. Но испытания Фараджа на этом не закончились, ему пришлось пере-нести еще более масштабные внутриполитические потрясения и внешние угрозы, поставившие государство кавказских мамлюков в Египте и Сирии на грань краха. В 1401 году во время «7-летнего похода» на запад среднеазиатского завоевателя Тимура или Тамерлана - «Железного хромца», создавшего мировую империю с центром в Самарканде и завоевавшего Персию, Грузию, Армению, Азербайджан, Индию, разгромившего наиболее могущественных государей того времени - Баязида 1 и хана Золотой Орды Тохтамыша, черкесские мамлюки - правители Египта и Сирии сразились с воинами самаркандского владыки. Источники сообща-ют по этому поводу: «Возвратившись из счастливого похода против Баязида, Тамерлан начал войну с королем-султаном (Фараджем. - Авт.), занимавшем первое место среди языческих (мусульманских. - Авт.) владетелей. С войском, состоявшем из 1200 тысяч человек, он вторгся во владения султана и начал осаду Халеба, в котором насчитывалось до 400 тысяч домов. Спустя четыре дня Тамерлан овладел предместьем и приказал бросить его обитателей в городской ров. Поверх людей набросали дрова и навоз, и ров этот, вырытый в скале, был засыпан в четырех местах, хотя имел он 12 сажен глубины. После этого город был взят приступом.

Оставив в Халебе гарнизон и захватив с собой пленного коменданта, Тамерлан приступил к другому городу Урум-кала, который был вынужден сдаться. Оттуда он направился к городу Айнтаб, который был взят им после девятидневной осады и разграблен После этого он двинулся к городу Бахасна, который пал после 15-дневной осады. Здесь им был оставлен гар-низон. Упомянутые города - главные в Сирии после Дамаска, куда затем Тамерлан направил свой путь... Король-султан (Фарадж. - Авт.) выступил из Каира с войском, состоявшим из 30 тысяч человек и отрядил 12 тысяч в Дамаск, надеясь опередить Тамерлана. Однако, когда Та-мерлан приблизился, то король-султан возвратился в свою столицу. Преследуемый Тамерла-ном, он по утрам приказывал отравлять и воду в тех местностях, где ночевал. В результате у Тамерлана гибло столько людей и скота, что он был вынужден прекратить преследование...»11

Здесь можно констатировать, что Фарадж, избегая полевых сражений, избрал новую страте-гию борьбы с Тамерланом после неудач в обороне крепостей, прибегнув к тактике своего рода «выжженной земли», которую до него успешно осуществили скифы против древнепер-сидского царя Дария 1 Ахеменида, а после него русский полководец М.И. Кутузов в войне с Наполеоном 1 Бонапартом. Как бы то ни было, Фарадж не пустил Тамерлана в Египет, хотя и уступил после жестоких боев последнему Сирию с Дамаском. «Зато он (Тамерлан) снова на-правился против Дамаска, которым овладеть не смог, хотя осаждал его три месяца, а сражения происходили ежедневно. Отправленные королем-султаном 12 тысяч воинов, видя, что им подкреплений не посылают, просили у Тамерлана дать им охранный лист для выхода из города, на что он согласился. Как только ночью они ушли, Тамерлан приказал штурмовать город и овладел им...» Ожесточенное сопротивление на этот раз ему оказали только 40 мамлюков цитадели Дамаска. После захвата Дамаска Тамерлан сжег заживо в мечети «около 30 тысяч человек, искавших спасение в храме», среди которых немало было детей и женщин, и «повелел воздвигнуть три башни из этих (отрубленных у людей. - Авт.) голов, а сам город разрушить» 12.

«Железный хромец» сжег даже мечеть Омейядов - украшение Дамаска. О трагедии Дамаска и Халеба сообщает и посол короля Кастилии (Испании. - Авт.) Руи Гонсалес де Клавихо, по-бывавший при дворе Тамерлана в Самарканде: «Великий сеньор Тамурбек (Тимур. - Авт.) раз-рушил город Дамаск и подчинил своей власти города Алеп (Халеб -авт.)... Балдас (Багдад. - Авт.)». Он также сообщает о посольстве Египта к Тимуру: «Когда посланники (короля Касти-лии. - Авт.) приехали в этот город (Самарканд. - Авт.), застали там посла, направленного вавилонским султаном (Фараджем. - Авт.) к Тамурбеку. С ним находилось около 20 всадников и около 15 верблюдов, груженых подарками, которые султан направлял Тамурбеку, кроме того (он) вел с собой 6 страусов и одно животное, называемое жираф...»13

Несмотря на захват Сирии, сокрушить государство черкесских мамлюков в Египте Тамерла-ну не удалось и, «оставив гарнизоны в завоеванных городах, Тамерлан возвратился в свои земли». Однако, угроза нового вторжения как дамоклов меч висела над кавказскими мам-люками до смерти Тамерлана в 1405 году. За несколько лет до похода на Египетско-Сирийский султанат Тимур напал на родину про-исхождения его правителей. Арабские источники сообщают: «Победоносное знамя выступило оттуда (из Азака) и двинулось к Кубани. Черкесы сожгли луга, которые находятся между Аза-ком и Кубанью; поэтому множество скота победоносного войска погибло на этом пути и оно бедствовало около 7 или 8 дней от бескормья. Переправившись через много рек и болот... бла-годаря помощи всевышнего и блеску счастья Тимура, властной рукою ограбили их улус чер-кесский, захватили большую добычу... Когда мысли Тимура успокоились от дел с областью черкесов, то он со всеми войсками повернул к горе Эльбурз (Эльбрус. - Авт.). В намерении покорить неверных знамя, мир завоевывающее, направилось на Буриберди и Буракана, который был правителем народа асов. Вырубив леса и проложив дорогу, (Тимур) с целью джихада взошел на гору Эльбурз. В горных укреплениях и защищенных ущельях у него было много стычек с врагами веры и во всех делах победоносное войско (его), согласно обещанию «поистине наши войска будут победителями», одержало победу, разорили их крепости, и милостью судьбы для победоносного войска стала несметная добыча из имущества неверных». Как следует из дальнейшего текста, войска Тимура дошли до «местности Абаса (абхазов и абазин. - Авт.). Победоносное войско, ограбив многих жителей этих мест, под сенью победного знамени отправилось назад и прибыло в высочайшую орду...»14

Можно предположить, что поход Тимура на Кавказ также преследовал цель лишить черкес-ских мамлюков источника пополнения их живой силы, откуда на рынки работорговли попадали их будущие воины. Интересно отметить, что против войск Тимура, обладающим подавляющим превосходством в живой силе и вооружении, черкесы как на Кавказе, так и в Сирии, придерживались одинаковой тактики, которая, хотя и не спасла их от поражения, но заставила завоевателей заплатить дорогую цену за свою победу.

Фарадж был не только правителем и воином, но и благодарным сыном. Кавказские мамлю-ки оставили в Каире 40 замечательных памятников, к которым относится и мавзолей Баркука, построенный в 1399 году по указанию Фараджа. На протяжении всего периода правления чер-кесов в Египте появлялись оригинальные памятники, за что известный исследователь истории и культуры Египта Лейн Пул называл кавказских мамлюков «строителями куполов».

Пережив такое «вселенское бедствие» как вторжение Тимура, в 1412 году Фарадж стал жертвой внутренних междоусобиц. В 1405 году он на несколько месяцев утратил трон в пользу брата Абд-ал-Азиза (Ал-Малика ал-Мансура), но вскоре собрался силами, арестовал брата и опять стал султаном Египта. В это же время в Сирии его наместник Джакам вышел из-под контроля, объявив себя султаном, но вскоре был убит в одном из сражений. Роковой для Фараджа стала попытка разгромить своего мятежного наместника Триполи и Дамаска, некоего, тоже черкеса Шейха ал-Махмуди. Но фортуна изменила Фараджу, он сам попал в плен и был казнен. Султаном на короткий срок стал Мустаин, вскоре низложенный Шейхом ал-Махмуди, который занял египетский трон под именем Муайада. Личность Муайада неоднозначна. Он был одновременно и благочестивым, и жестоким человеком, поэтом и музыкантом, а на строительство мечети, выстроенной на месте тюрьмы, в которой его держал когда-то Фарадж, истратил огромные средства. В годы его правления (1412-1421 гг.) страна страдала от эпидемии чумы и непродуманных денежных реформ. После смерти Муайада и краткого правления султана Татара и его малолетнего сына, в 1422 году трон захватил султан Барсбай и занимал его до 1438 года.

Барсбай в 1426 году начал беспощадную борьбу с пиратами в восточном Средиземноморье, базой которых был остров Кипр. Армия христианского короля Кипра Иоанна была разбита, сам Иоанн попал в плен и его, закованного в цепи, несколько дней показывали народу и вози-ли по Каиру. При посредничестве консула Венеции Иоанн за большой выкуп был освобо-жден, признав Барсбая своим «вечным покровителем». Сомнительную «популярность» Барсбай приобрел тем, что в 1432 году запретил женщинам выходить в праздничные дни из дома, из-за грубого отношения к ним мамлюков. Но, с другой стороны, в правление Барсбая в Иерусалиме было отремонтировано много святынь разных конфессий и возведено несколько сооружений.

После смерти Барсбая на троне сменилось восемь султанов. Наконец на трон вступил Каит-бай, правивший 28 лет, типичный представитель черкесских мамлюков. Мальчиком он был куплен для пополнения гвардии мамлюков, а, как гласит источник, «нужно заметить, что никто не может стать королем-султаном (т.е. мамлюкским султаном. - Авт.), если он не был предварительно продан».15 Каитбай пробивал себе дорогу к трону силой и хитростью. Он был типичным деспотом, человеком своего времени. Как-то он собственноручно выпорол главу Государственного Совета, по его приказу вырвали глаза и язык великого химика Али ибн-аль-Маршуши за то, что он не смог превратить свинец в золото. И в то же время от эпохи Каитбая осталось потомкам много замечательных памятников - мечети, дворец Йешбек, построенный в честь своего военачальника асского эмира Йешбека, медресе близ мечети Ибн-Тулуна. Но од-но из самых изысканных и прекрасных зданий средневекового Каира - это могила-мечеть Ка-ит-бея, построенная в 1472 году в пригороде, именуемом «Могилы халифов».16

Черкесские мамлюки стояли во главе обширной империи, включавшей в свой состав в раз-ное время Египет, Сирию, Палестину, Киликию, Киренаику, Нубию, Хабеш (прибрежную часть современного Судана, Эритрею и часть Сомали), а также вассально зависимые земли по верхнему Евфрату, в Хиджазе, Йемене и других районах южной Аравии. Под покровительст-вом черкесских султанов Египта были священные для всех мусульман Мекка, Медина и Иеру-салим. Черкесские султаны мамлюков претендовали на ведущую роль в мусульманском мире и рассматривали свою столицу Каир как метрополию всего ислама. К концу XV-началу XVI веков положение изменилось, но черкесские правители Египта и Сирии совершенно не замечали, что к этому времени глубокий кризис поразил мамлюкское общество, чему способствовали как глобальные изменения в мире - открытие нового морского пути из Европы в Индию в обход Средиземного моря вокруг мыса Доброй Надежды, приведшее к краху торговых путей через Египет, разгром португальцами египетского военного флота в 1509 году у Диу около берегов Индии, так и внутренние междоусобицы, никогда не прекращавшиеся при черкесах, но принявшие особенно острые формы в условиях экономического кризиса на фоне внешних угроз со стороны португальцев, Османской империи и Персии, как тогда назывался Иран. Мамлюкская держава сохраняла лишь видимость внешнего могущества.

В этот период в Египте и Сирии правил султан Кансух аль-Гури. Его «избрали» султаном в 1501 году, когда ему уже было 60 лет. За спиной, с востока, у него действовали португальцы, господствовавшие в Индийском океане и Персия, чьи правители Сефевиды претендовали на святые места – Мекку и Медину, а на другом фланге османы, уже отнявшие у христиан Кон-стантинополь и старавшиеся объединить весь мусульманский мир. Египет лихорадочно воо-ружался, но, тем не менее, избегал войны. В течение почти 100 лет к этому времени мамлюки погрязли во внутренних склоках и не встречались с серьезным внешним противником. Созда-ется впечатление, что потомки воинственных черкесов вообще отвыкли воевать. Мамлюки отказывались нести службу в отдаленных крепостях, неохотно выступали в походы, бун-товали и бесчинствовали на улицах Каира, Дамаска, Халеба. Все это порождало чувство не-уверенности. Мамлюки просто боялись начинать военные действия. В 1503 г. они уклонились от объявления войны Португалии, в 1509 г. – Сефевидам.

Не решаясь воевать, мамлюки ничем не могли помочь жертвам европейской экспансии. Ничего, кроме заверений в солидарности не получили мусульмане Испании и Северной Африки, страдавшие от реконкисты католических королей Кастилии и Арагона, а правители индйского Гуджарата, терзаемые португальцами, фактически были предоставлены сами себе и остались без мамлюкской поддержки. Угрозы Каитбая и Кансуха аль-Гури разрушить церкви, закрыть святые места в Палестине для западных христианских паломников и репрессировать подвластных мамлюкам христиан не возымели действия на западный мир. Посольства на запад Фра Мауро в 1504 г.и Тагрибирди в 1506-1507 гг. не дали никаких результатов, если не считать выкупа пленных. Заключение в тюрьму в 1510 г. около тысячи католических купцов и клириков и закрытие в январе 1511 г. храма Гроба Господня были всего лишь жестом бессильной ярости. К тому же через год с небольшим эти меры были отменены. В 1512 г. к изумлению правоверных мусульман, мамлюки приняли послов персидского шаха Исмаила.

Неспособность мамлюков противостоять европейской экспансии на Восток подорвала престиж мамлюкского Египта как покровителя и защитника ислама. После громких побед курда Салах-ад-Дина – основателя династии Айюбидов над крестоносцами, отражения монгольского нашествия тюрками-кыпчаками Бейбарсом и Калауном и войск Тимура Фараджем, мамлюкские правители Египта и Сирии претендовали на главенствующую роль в мусульманском мире. Они носили титул «султан ислама и мусульман», а свое государство рассматривали как центр мусульманства, как Богом хранимую «землю халифата». Гегемонистские устремления мамлюков выражались также в их притязаниях на вселенский имамат в качестве истинных продолжателей дела пророка Мухаммада – основателя ислама. Имамат рассматривался как осуществление верховной власти в исламе. Он принадлежал в соответствии со взглядами эпохи самому могущественному мусульманскому правителю – султану, который в качестве гази – борца за веру мог защитить ислам от посягательства неверных. В качестве имама – религиозного главы султан осуществлял функции светского и духовного руководителя общины. В случае благочестивого правления имамат мог восприниматься как халифат, т.е. праведное мусульманское государство, где царил шариат – мусульманское право, где правитель осуществляет «правду Божью на земле». Понятие халифата, таким образом, приобретало не столько правовое, сколько моральное содержание. Фактически оно сливалось с понятием праведного халифата и как бы оттеняло его благочестивый, истинно мусульманский характер.

В связи с этим сам термин «халиф» утратил значение носителя верховной власти и стал своего рода почетным титулом, которое присваивалось наиболее заслуженным правителям, пользовавшимся « известностью как защитники ислама и шариата, покровители наук и ис-кусств». Именно в этом смысле халифские титулы были приняты целым рядом мусульманских правителей.

Наличие заметного числа сильных, независимых мусульманских правителей, величавших себя имамами и халифами, не исключало в сознании мусульман единства уммы - мусульман-ской общины. Независимо от политических границ земля ислама всегда воспринималась как единое целое. Эта единая земля ислама должна иметь единого вождя и наставника. Им счи-тался самый авторитетный и могущественный мусульманский правитель, власть которого признавалась в Мекке и Медине – священных городах ислама. Глава мусульманского мира выявлялся путем пробы сил. Его главенствующее положение, как неоднократно подчеркивал В.В.Бартольд, «определялось исключительно степенью его могущества и характером его прав-ления». Никакие другие «права», включая происхождение из рода или племени Пророка, не принималось во внимание.

С конца XII в. главенствующее положение в мусульманском мире занимали правители Египта. Их титул «султан ислама» сливался с понятием об «имаме» и «халифе». Они руково-дили хаджем, покровительствовали священным городам и имели исключительное право от-правлять махмаль (паланкин) со священным покрывалом для Каабы – символ первенства в средневековом исламе. Осуществление этих халифских прерогатив подчеркивалось у них осо-бым титулом: «хадим аль-хурамейн» - «служитель обеих священных городов». Впервые он был принят Салах ад-Дином Айюбидом. С самого начала этот титул противопоставлялся ха-лифскому сану, по меньшей мере был равен ему и означал духовный приоритет «султана ис-лама».

Роль мамлюкских султанов как вселенских руководителей ислама подчеркивалась также наличием в Каире четырех верховных кадиев или шейх-уль-исламов по числу признанных суннитских мазхабов (толков), а также покровительством, которое они оказывали потомкам аббасидских халифов, нашедшим убежище в Египте. Аббасидские халифы никогда не были в противовес султанам духовными руководителями мусульманского мира и выступали в роли протокольного главы мусульманской общины, олицетворяя истинное благолепие и чин. Они присутствовали на церемониях, приводили к присяге новых мамлюкских султанов и вместе с шейх-уль-исламами ежемесячно поздравляли их. Тем самым Аббасиды как бы символизирова-ли преемственность верховных начал в исламе, подчеркивая исключительность Египта как «земли халифата» и придавали блеск легитимности гегемонистским устремлениям мамлюков.

Мамлюкских султанов Египта не беспокоило наличие других халифов и, тем более, приня-тие халифских титулов правителями других мусульманских стран. Но они крайне ревниво оберегали свое исключительное право на титулы «султан ислама» и «хадим аль-хурамейн. Ра-ди них они не останавливались даже перед угрозой вооруженного конфликта. «Суть дела в том, - писал арабский летописец аз-Захири, - что поистине на титул султана имеет право толь-ко владетель Египта, да поможет ему Бог; он теперь стоит выше всех царей и самый благород-ный из них, вследствие достоинства главы первых и последних и вследствие того, что эмир правоверных почтил его вручением ему султанства на законном основании, согласно поста-новлению четырех имамов (т.е. главных представителей четырех правоверных мусульманских толков)…»

Претензии кавказских мамлюков на вселенский имамат были далеко не общепризнанны в мусульманском мире. Наиболее могущественные мусульманские правители XIV-XV вв. вы-ступали против их главенства, включая право на покровительство священным городам. Это отражало борьбу за лидерство в мусульманском мире. Так, Тимур и его сын Шахрух и целый ряд «нечестивых» султанов из туркменских династий Кара Коюнлу и Ак-Коюнлу не признавали религиозного первенства мамюкских султанов Египта, подвергали из резким нападкам и заявили о своих правах на покровительство Мекке и Медине. Каждое из этих притязаний грозило войной и нападение Тимура на мамлюков в Сирии, наглядный пример сказанному. «Однако, - пишет В.В.Бартольд, - исключительное положение египетских султанов, как покровителей священных городов, не было поколеблено на долгое время ни «халифатом» Тимура, Шахруха и их преемников, ни туркменами…»

Положение изменилось в конце XV-XVI в. Со всей очевидностью выявилась неспособ-ность мамлюков противостоять Западной Европе. «Султан ислама» оказался не в состоянии защитить жизнь, имущество и саму религию мусульман. Более того, как покровитель священ-ных городов он не смог обеспечить безопасность хаджа – паломничества мусульман в святые места – Мекку и Медину. Сотни паломников попали в руки португальцев. В 1503 г. случилось неслыханное, Мекка подверглась разгрому. В 1506 г. впервые при власти мамлюков хадж был временно приостановлен. Мир ислама был потрясен. Под сомнение было поставлено главенство мамлюкского Египта как метрополии ислама.

В течение трех веков мамлюки изображали свое государство в Египте и Сирии как образцовую модель праведного мусульманского общества. Здесь, по утверждению мамлюкских улемов, соблюдались все принципы шариата и отвергались нечестивые новшества, царили благочестие и истинная вера, жили ученые праведники и настоящие аббасидские халифы, которых «не перестает любить народ». Действительность, однако, была далека от истины, нарисованной улемами. Иноземных гостей потрясала жадность черкесской солдатчины, составлявших большую часть мамлюкского войска, продажность чиновников и всеобщая погоня за легкой наживой. Неправый мамлюкский суд в Египте был притчей во языцех. Верховные кадии и их многочисленные помощники имели прочную репутацию продажных дельцов. Суд рассматривался не иначе как состязание взяткодателей. Все сверху донизу грабили казенное и вакфное имущества. Повсеместно злоупотребляли пивом, вином и гашишем. Сам султан Кансух-аль-Гури однажды в сердцах обвинил помощников верховных кадиев в том, что они пьют вино, анимаются прелюбодеянием и расхищают имущества вакфов. В 1513 г. он приказал ловить на улицах пьяных факихов и повергать их суровым наказаниям. Разложение зашло далеко и приняло необратимый характер. Зачарованные величием своих предшественников, правящие мамлюкские круги бездумно и слепо защищали идеалы, давно потерявшие для них привлекательность и жизненную силу. Вместе с созидательным началом они потеряли «магическую власть» над массами и соответственно социальный престиж, моральный авторитет и неформальное влияние в различных слоях общества.

Народ ненавидел мамлюкских правителей. По мнению благочестивых мусульман мамлюк-ские султаны Египта стали узурпаторами и тиранами. В народных низах Египта господствовало убеждение, что на земле ислама нет больше правды и справедливости. К тому же ухудшилась экономическая ситуация. В Египте царил голод и нищета. Даже в Великом Каире перебои с продовольствием были постоянным явлением. Этот огромный город, в три раза больше Парижа того времени, кишел нищими, калеками, наркоманами и проститутками. Среди всеобщего убожества особенно вызывающей была поистине восточная пышность мамлюкской знати. Правоверных мусульман раздражала кричащая роскошь султанского двора. В Каире не без сарказма говорили, что даже пищу для бывших черкесских рабов, ставших властелинами, готовят только в золотой посуде.

Первым открытым проявлением османо-мамлюкских противоречий был дипломатический скандал, разразившийся в 1463 г., когда османский посол отказался пасть ниц перед повелителем Египта. В 1464 г. борьба претендентов в Конье и вопрос о караманском наследстве привели к первому крупному политическому столкновению. Взятие Конье и присоединение Карамана в 1468 г., ранее независимых малоазийских княжеств к османским владениям положили начало широкой конфронтации. Основной ареной борьбы стали буферные малоазийские княжества в Киликии – малой или западной Армении и Каппадокии. Каждая из держав поддерживала своих ставленников, помогая им деньгами, оружием, а иногда и войсками.

Каир и Стамбул стали местами политического убежища для опальных сановников противоположной стороны. Многие из них получали помощь для борьбы со своими правительствами. Контролируя жизненно важные для мамлюков торговые пути и источники стратегического сырья ( как, например, корабельный лес), турки всеми средствами старались подорвать военный потенциал мамлюкского Египта. В частности, они чинили помехи для приобретения и доставки юных черкесских мамлюков, закупавшихся, как правило, на черноморских рынках. Вероятно, это было одной из главных причин действий османов, когда они лишили своего противника важного источника пополнения войск, организовав в 1484 году поход на западный Кавказ, в «Черкессию», в ходе которого османами были разгромлены все основные центры пополнения мамлюкских дружин, откуда будущие юные мамлюки доставлялись на черноморские и средиземноморские рынки работорговли, где их покупали для переправки в Египет.

Вооруженные столкновения 1483-1485 гг. с правителем малоазийского княжества Альби-стан в Каппадокии, призвавшим на помощь османские войска, привели к первой османо-мамлюкской войне 1486-1491 гг., во время которой мамлюки трижды разбили турок, но не добились решающего успеха. В 1491 г. при посредничестве Туниса был заключен мир. Османы отказались от притязаний на Альбистан и Киликию, которые было решено считать находящимися под протекторатом священных городов Мекки и Медины, т.е. фактически под протекторатом мамлюков. В этой войне отличились асские мамлюки – эмир Йешбек, о котором упоминалось выше, занимавший пост атабека-главнокомандующего войсками мамлюков, эмиры сотни братья Аразмак-Нашиф и Инал, а также Алан Вали ад-Дин, Алан-Караджа, бывший оруженосец султана Каитбая – приближенные Кансуха аль-Гури. Эмир Йешбек начал свою карьеру еще при султане Каитбае и дважды совершал успешные походы в Малую Азию против османов, за что Каитбай благоволил к нему до самой своей смерти и построенный в честь него дворец наглядное подтверждение сказанному. Йешбек умер в 1500 г., не дожив до поражения мамлюков.

Мир 1491 г. был крайне непрочен. Под покровом мирных и внешне лояльных отношений продолжалось непрерывное соперничество двух держав. Распространение османофильства, усиление военной мощи Богохранимого государства, как официально именовалась Османская империя, и рост ее престижа как защитника всех мусульман чрезвычайно беспокоили мамлю-ков. Османские посольства с реляциями о победах рассматривались в Каире не иначе как де-монстрация растущего могущества Османской империи. В отличие от мамлюков турки вели активную политику в Европе и все чаще вмешивались в европейские дела. В 1480 г. они на время заняли Отранто в Италии, затем оказывали содействие Неаполю и Милану в их борьбе против Франции и Венеции, являвшейся единственным европейским союзником Египта. В конце XV в. османы создали мощный военный флот, показавший неплохие боевые качества и способность противостоять лучшим европейским флотам в войне с Венецией в 1499-1502 гг. В 1486 г. по просьбе испанских мавров, мусульман, притесняемых испанским королем и католической инквизицией, в западное Средиземноморье был отправлен османский флот. Каждый новый успех османов оборачивался тяжелым поражением для мамлюков, прежде всего умалением их престижа как «султанов ислама». Вследствие этого, как ни парадоксально, наличие общего врага отнюдь не сглаживало противоречий между «братскими» суннитскими державами. Каждая из них действовала самостоятельно. Мамлюки не оказывали, да и не могли оказать, никакой помощи османам в Европе и на Средиземном море. Турки отвечали им тем же. Лишь в 1511 г., т.е. через два года после поражения египетского флота от португальцев при Диу, османский падишах Баязид II передал мамлюкам в дар крупные партии оружия и военного снаряжения – 300 мушкетов, порох, стрелы, 2 тысячи весел, канаты, якоря для восстановления египетского красноморского флота.

Еще более странный характер приобрели отношения двух держав на Ближнем Востоке. Начиная с 1502 г. мамлюки неизменно отказывались от всякого сотрудничества с турками в борьбе против Сефевидов – их общего врага. Османы были в более трудном положении, чем мамлюки, и последние вполне могли бы оказать им более действенную помощь. Но именно здесь они решили проучить правителей Стамбула. Как глава суннитского ислама, Кансух аль-Гури был обязан не только «мечтать», но и предпринять поход против еретиков-шиитов, кото-рых олицетворяла Персидская держава, так называемых кызылбашей. Однако он предпочел занять позицию стороннего наблюдателя и оставил османов один на один с кызылбашами.

Не обращая внимание на растущую агрессивность персидского шаха Исмаила и его связи с португальцами, мамлюки, видимо, хотели спровоцировать конфликт между османами и персами, с целью уничтожить одного врага руками другого, а затем выступить в роли спасителей суннитского ислама. Мамлюки не сомневались в собственной военной мощи и в том, что турки не сумеют одолеть Сефевидов. В итоге проблема борьбы с шиитским экстремизмом персидского шаха, как ни странно, стала камнем преткновения в отношениях двух суннитских держав. Она оказалась той последней каплей, которая переполнила чашу османо-мамлюкских противоречий.

Мамлюкская политика третьего радующегося воспринималась в Стамбуле как неприкры-тое проявление враждебности. Объективно она ослабляла позиции сторонников соглашения с Египтом и усиливала антимамлюкские настроения в османских правящих кругах, все более склонявшихся к тому, чтобы рассматривать мамлюков как своего самого главного и опасного противника. Именно эти круги, прежде всего руководство янычарского корпуса, привели к власти нацеленного на войну с мамлюками Селима 1 Явуза (Грозного), который 24 апреля 1512 г. занял трон Османской империи.

Со всей решительностью поставив вопрос о том, кто должен считаться истинным халифом и главой мусульманского мира, Селим 1 начал непосредственную подготовку к войне. В крат-чайший срок он осуществил военную реформ, подавил восстания кызылбашей-шиитов внутри страны и снарядил огромную армию. В мае 1514 г. она выступила в поход против Сефевидов. Одновременно в Каир прибыло османское посольство, еще раз предложив мамлюкам союз для борьбы с Персидской державой. Черкесы отклонили это предложение и, верные своей политике, заняли выжидательную позицию. 10 июня 1514 г. военный совет мамлюков в Каире решил направить в Халеб воинские части для наблюдения за воюющими сторонами, что нервировало и османов, и персов, но не сыграло никакой роли в развитии событий.

Двусмысленный нейтралитет Египта и провал европейского крестового похода, сорванного крестьянским восстанием в Венгрии. Создали благоприятную ситуацию для победы Селима 1 над Сефевидами. В сочетании с бесспорным превосходством османов в организации и военно-техническом оснащении войск это обеспечило исход кампании. 23 августа 1514 г. в сражении на Чалдыранском поле армия Сефевидов была разгромлена и 5 сентября Селим 1 вступил в Тебриз – столицу шиитского Ирана.

Разгром кызылбашей, оставивших на поле сражения около 50 тысяч павших, был полной неожиданностью для мамлюков. Поражение Сефевидов потрясло Каир. Правители Египта не смогли скрыть своего разочарования и, к изумлению всего мусульманского мира, не праздно-вали победу над кызылбашами.

Победа над Персией имела роковые последствия для мамлюков. Весной 151 г. в Каир при-шли первые известия о военных приготовлениях османов. Армия и флот снаряжались для по-хода на Египет. В Стамбуле воцарилась атмосфера настоящего джихада. Война против мам-люков изображалась как непреложная обязанность каждого мусульманина. Турецкие улемы вынесли три фетвы, обосновывающие религиозный и освободительный характер войны. В одной из них черкесские мамлюки Египта изобличались как предатели ислама, оказывающие помощь еретикам –Сефевидам. Целью похода было объявлено освобождение угнетенных, а также защита мусульман от внешнего врага.

Османские войска были хорошо вооружены и оснащены. Янычары укрепляли свои пози-ции передвижными «крепостями» из связанных между собой телег, используя приемы чешского полководца Яна Жижки, отработанные им во время гуситских войн. В борьбе с мамлюкскими конниками особенно большое значение приобрели такие средства противоконной обороны, как шипы и железные крюки на веревках. С их помощью янычары стаскивали на землю тяжеловооруженных всадников и подтягивали их к себе. Наконец, турки имели тогда лучшую в мире артиллерию. В османских войсках были новейшие медные пушки, которые ставились на телеги, запряженные парой волов.

Несмотря на то, что османская армия состояла из представителей многих народов и вероис-поведаний, она была очень дисциплинирована и морально сплочена. Вместе с мусульманами – турками, курдами, албанцами в войсках было много христиан – южных славян, греков, армян, хотя уже часть из них приняли ислам. Славянская речь звучала в большей части османской армии. Но всех их объединяло крестьянское происхождение и они в равной степени ненавидели мамлюков, по их мнению, праздных бездельников, которые, как говорил Селим 1, давно уже не слышали звуков боевой трубы и предавались роскошной жизни в городах. В феврале 1515 г. турки напали на Альбистан и разбили вассала мамлюков правителя этого княжества Ала ад-Доуле, взяли его в плен и, обезглавив, послали его голову в Каир. Это был дерзкий вызов, фактически объявление войны. Однако мамлюки не приняли его и пошли на попятную. Они делали все возможное для урегулирования конфликта путем переговоров. Ультиматум османов поверг мамлюков в смятение, иначе чем объяснить, что мамлюкский совет так и не принял в эти дни согласованного решения.

Разлад среди мамлюкского руководства отражал тяжелое морально-политическое состоя-ние армии и страны. В апреле 1515 г. Кансух аль-Гури начал подготовку к войне, 3 октября объявил мобилизацию. Как и турки, мамлюки попытались придать войне религиозный харак-тер. Они клеймили «царя Рума» за то, что он отступил от веры и старины, в частности бреет бороду и вместо традиционной мусульманской одежды носит кафтан и большую чалму. При широком распространении симпатий к османам в Египте подобного рода обвинения не могли возбудить религиозного фанатизма. Войска и народ не видели оснований для конфликта с османами и не хотели воевать. Более того, египетские феллахи саботировали мобилизационные мероприятия мамлюкских властей и даже помогали османам. Измена таилась в каждой деревне и каждом городе. Для высокомерных черкесских мамлюков неумолимо наступал час расплаты за столетия их правления в Египте. Весной 1516 г. крестьяне бросали на полях неубранный урожай и разбегались целыми деревнями, в Каире ремесленники и портные закрыли мастерские. 7 августа 1515 г. в Сирии вспыхнуло восстание против мамлюков. Вслед за населением антиправительственные настроения захватили войска, в том числе и мамлюков. Во всех частях наблюдалось резкое падение дисциплины. Воины требовали денег, наград и мясных рационов. Они бунтовали и бесчинствовали. Большинство солдат не хотели воевать. например, мамлюкские артиллеристы – выходцы из Магриба, одна тысяча человек вообще отказались сражаться с единоверцами-османами.

Настроения армии и страны усиливали разброд в правящих кругах. Целый ряд мамлюкских эмиров был казнен по обвинению в измене. Многие военачальники, в том числе Хайр-бек – наместник Халеба, сочувствовали османам и, возможно, тайно поддерживали с ними отноше-ния. Даже среди личных советников Кансуха аль-Гури, повелителя Египта, в том числе среди его наиболее доверенных лиц, как выяснилось впоследствии, были сторонники Селима 1, ко-торые информировали его о положении дел в Египте. В сложившейся ситуации Кансух аль-Гури всячески оттягивал начало военных действий. Даже выступив в поход в мае 1516 г., он не утратил надежды на мирный исход. Османская дипломатия всячески подогревала эти надежды и тем самым дезориентировала противника. Своей игрой она сохраняла инициативу за Селимом 1 и он до последнего момента имел возможность поределить место и время нанесения решающего удара. В самый канун турецкого наступления Кансух аль-Гури принимал очередное османское посольство, предлагавшее ему возобновить торговлю, в частности закупить большую партию египетского сахара. На радостях черкесский султан приказал одному из шейх-уль-исламов выступить с проповедью о благодеяниях мира.

5 августа 1516 г. османские войска перешли границу. Оставив торговлю сахаром, Кансух аль-Гури во главе 60-тысячной армии, в том числе 12-15 тысяч мамлюков занял позиции к се-веру от Халеба, где противники сошлись 24 августа 1516 года. Здесь, на Дабикском поле (Мердж-Дабик) состоялось одно из крупнейших сражений в мировой истории. Падишах осма-нов Селим 1 больше всего боялся мамлюкской кавалерии. Свои войска и артиллерию он раз-местил таким образом, чтобы они в любой момент могли укрыться за цепями из связанных телег и древесными завалами и оттуда поражать противника. В начале сражения мамлюки без труда отбили атаки спахийской конницы османов, изрубив около 10 тысяч спахов. Но преодо-леть древесные завалы и цепи телег не смогли. Более того, оказавшись под огнем янычар, они смешали свои ряды и начали отступать. Узнав, что личные мамлюки султана находятся в ре-зерве и не принимают участия в сражении, войска возмутились. Часть солдат отказались сра-жаться; правый фланг покинул позиции. Вслед за ним мамлюк Хайр-бек, командовавший ле-вым крылом, отвел свои войска. Турки бросились в атаку. К полудню, оказавшись под угрозой окружения, мамлюки дрогнули и обратились в беспорядочное бегство. Кансух аль-Гури покончил с собой, приняв яд.

Османы вошли в Египет, где египтяне встречали их как избавителей от гнета черкесских мамлюков. Но мамлюки попытались взять реванш. 11 сентября они избрали своим султаном Туманбая - 38-летнего племянника Кансуха аль-Гури. Это был энергичный военачальник и отважный воин, воплощавший в себе лучшие воинские качества кавказского горца и мамлюкского рыцаря. Он думал только о победе и отклонил предложения османов о мире, убив при этом османских послов. Продолжение войны стало неизбежно. Туманбай в короткий срок собрал и экипировал мамлюкские дружины, заручился поддержкой бедуинских шейхов и сформировал отряды наемников. Он старался перенять все технические новшества османов, включая пушки, поставленные на телеги. В декабре 1516 г. было начато их производство. Туманбай делал ставку на длительную и упорную войну. До весны он, видимо, намеревался изматывать противника в мелких боях. Для начала он решил прервать его коммуникации с Малой Азией. С этой целью в Палестину был отправлен 10-тысячный отряд мамлюков под командованием Джанберди аль-Газали – бывшего наместника Дамаска, учавствовавшего в сражении на Дабикском поле. Однако 25 декабря 1516 г. в битве при Бейсане в Палестине османские войска, которыми командовал один из лучших полководцев Селима 1, Синан Юсеф-паша, наголову разбили мамлюков. Бросая веревки с крюками, османские воины стаскивали с коней мамлюкских рыцарей и добивали их топорами и ятаганами.

Основные силы османской армии выступили из Дамаска 16 октября 1516 г. За 10 дней они пересекли Синайскую пустыню и в середине января 1517 г. появились в дельте Нила. Селим 1 обнародовал воззвание к крестьянству и народу Египта. Он обещал им амнистию, гарантиро-вал неприкосновенность личности и имущества и заявил, что пришел воевать только с мамлю-ками. Феллахи и городские низы с радостью приветствовали турок. Они повсеместно отказы-вались платить налоги, благословляли Селима 1, а затем помогали его воинам вылавливать скрывавшихся мамлюков. На стороне Туманбая были только бедуины, которым он за каждого убитого турка платил золотом.

В создавшейся ситуации Туманбай предпочел отвести свои войска к Каиру. Около северного предместья мамлюкской столицы были сделаны траншеи и палисады с гнездами для 100 артиллерийских орудий. Траншеи были усеяны противоконными шипами; батареи защищены телегами. Часть пушек и фальконетов была замаскирована песком. Все как у османов на Дабикском поле, не хватало лишь опытных военачальников и солдат. Туманбай зачислил в армию 6 тысяч чернокожих африканских рабов, выпустил из тюрем уголовников и роздал оружие богатым горожанам, из которых были сформированы отряды ополченцев. Всего против османов было выставлено до 40 тысяч войск, в том числе 20 тысяч мамлюкских и бедуинских всадников.

Боевой дух разношерстной армии Туманбая был невысок. Магрибинские (выходцы из Маг-риба, т.е. Туниса, Алжира, Марокко.-Авт.) артиллеристы и некоторые горожане вообще отка-зались идти на позиции, да и среди мамлюков были скрытые сторонники османов. Накануне боя Джанберди аль-Газали передал Селиму 1 исчерпывающие данные о диспозиции египет-ской армии и. что особенно важно, о расположении артиллерии. Сражение при Риданийи произошло 22 января 1517 г. Войска построились в боевые порядки и завязалась артиллерийская дуэль. Турки без труда подавили мамлюкские батареи, уничтожив большую часть египетских пушек. Полагаясь на информацию аль-Газали и пользуясь численным превосходством, Селим 1 совершил обходной маневр и окружил армию Туманбая. Атаки мамлюкских конников и бедуинов оказались безрезультатны. Со всех сторон, как «бесчисленная саранча», османские солдаты двигались на позиции египтян. Туманбай со своими мамлюками проявлял чудеса храбрости, врезаясь в гущу врагов. Немало османов пало от его руки, в том числе великий везир Синан Юсеф-паша. Однако одолеть турок он не сумел. Оставив на поле боя 20 тысяч павших, египетская армия беспорядочно отступила и разбежалась. Османские войска заняли Каир. В бою у его стен 23 февраля пали мамлюкские эмиры асы Аразмак-Нашиф и его брат Инал, до конца сохранившие преданность черкесской династии.

В ночь на 29 января 1517 г. Туманбай с группой мамлюков неожиданно ворвался в спящий Каир и поднял восстание. Завязались уличные бои. В течение трех дней происходили схватки на улицах и крышах Каира. Даже женщины и дети бросали камни и черепицу. Османы стреляли по окнам; пушками выбивали тяжелые двери каирских домов. Многие здания горели. Погибло около 50 тысяч горожан. К концу уличного сражения по призыву Селима 1, объявившему аман-пощаду, городская чернь выловила свыше 800 мамлюкских рыцарей, которые были публично казнены. В этом сражении был тяжело ранен один из последних верных сподвижников Туманбая асский мамлюк-эмир Алан-Караджа, и сдался в плен личный телохранитель султана ас Куртбай, которому Селим 1 объявил амнистию, но, из-за вызывающего поведения Куртбая, приказал казнить его. Алан-Караджа погиб в марте в бою с османами у пирамид.

После подчинения Каира Александрия и другие города нижнего Египта стали изгонять мамлюкские гарнизоны. Жители направляли Селиму 1 депутации с выражением лояльности. Туманбай метался по среднему Египту. Опираясь на бедуинские племена и мамлюков, прибы-вавших из отдаленных провинций верхнего Египта, он продолжал борьбу. Однако силы были неравны. К тому же бедуины, лихо грабившие феллахов, разбегались при первых залпах мам-люкской артиллерии. Между ними и мамлюками возникали трения. Бедуинские шейхи счита-ли борьбу бесполезной и стремились к соглашению с османами. В марте 1517 г. в одном из сражений в районе пирамид возникла ссора между мамлюками и бедуинами. В разгар боя бе-дуины попытались перейти на сторону противника, но были сметены огнем османских пушек.

Покинутый бедуинами, Туманбай прорвался на север и 2 апреля 1517 г. в 50 км от Каира дал последний и самый безнадежный бой. Вокруг него не было уже преданных мамлюков. Потерпев поражение, он нашел убежище у личного друга – бедуинского шейха, который вопреки всем правилам пресловутого бедуинского гостеприимства в нарушение своей клятвы на Коране выдал османам своего царственного друга. Через несколько дней шейхи других бедуинских племен выдали туркам Шади-бека - последнего мамлюкского эмира, который отказывался сдать оружие янычарам.

Война была закончена. Могущественная империя мамлюкских рыцарей прекратила сущест-вование. 13 апреля под аркой каирских ворот Баб Зуэйла как уголовный преступник был по-вешен последний мамлюкский султан Туманбай. «Это зрелище объяло ужасом египтян,- пи-шет Дж.Кантемир, - но для них это было предметом тайной радости; было видно, как этот на-род, который длительное время скрывал ненависть к тираническому господству черкесов, тол-пами бежал к Селиму и обещал ему, как и всему роду Османов, вечную верность».

В мае 1517 г. Селим 1 созвал в Каире нечто вроде всенародного съезда. Наряду с осман-скими военачальниками на нем присутствовали египетские кадии- судьи, представители купечества, ремесленников, феллахов-крестьян и других слоев населения, в том числе иудейской общины. Селим изложил принципы новой политики и объявил о назначении на государственные посты. Структура управления не подверглась сколько-нибудь существенным изменениям. В верхнем Египте власть была оставлена в руках бедуинских шейхов, в нижнем и среднем Египте – мамлюкских предводителей, которые перешли на сторону османов.

Главные изменения касались социальной жизни. Османы уничтожили все формы мамлюк-ского землевладения, отказавшись уважать их земельные и имущественные права. Они не признали их документов на владение землей и поместий. Все налоги, собранные в 1517 г. были поделены между феллахами и их управляющими. Все мамлюкское имущество и земельные владения были отписаны в османскую казну. Таким образом, все земли Египта, кроме вакфов, принадлежащих религиозным учреждениям, были обобществлены и перешли в ведение казны. Отменялись все налоговые льготы, существовавшие при мамлюках. Был обобществлен жилой фонд и городская недвижимость Египта, при этом, прежде всего были конфискованы дома и недвижимое имущество мамлюков. Владельцам остальных домов предлагалось предъявить документы на правильность владения. Если документы были в порядке, то им выдавались указы о праве пользования при уплате государственных сборов. В противном случае дома переходили в государственный жилой фонд и сдавались внаем « порядочным квартиросъемщикам».

Главным объектом внимания и забот новой власти были объявлены крестьяне. Резкому осу-ждению подвергались любые проявления тирании, «губившие» феллахов. Любое покушение на имущество феллаха рассматривалось как тяжкое преступление и каралось в большинстве случаев смертной казнью .Оттяжка в рассмотрении жалоб крестьян или безосновательные ре-шения в пользу власть имущих грозили кадию тюрьмой. Османы отменили «незаконные» на-логи и поборы с населения, ограничили денежные штрафы с крестьян и упразднили практику «подарков» деньгами и натурой в пользу должностных лиц, которые проезжали через деревню. В июле 1519 г. были установлены твердые цены на товары, а затем в 1521 г. было введено новое соотношение между серебряной и золотой монетой, что уменьшило налоги и долговые обязательства ровно в два раза. Много внимания уделяли османы заселению покинутых деревень и защите феллахов от бедуинских набегов, за что бедуины и их шейхи подвергались казням и пыткам, лишались верблюдов, коней, рабов, оружия, тканей и драгоценностей, а их жен продавали в рабство. Каждый, кто приносил голову бедуина-налетчика, имел право на его коня, оружие и одежду. Не менее крутые меры принимались по укреплению мусульманской морали, закрывались кабаки, винные лавки и курильни гашиша, разогнаны публичные дома, а их содержательницы зашиты в мешки и брошены в Нил. Категорически запрещались «бесстыдные» танцы, которыми так любовался Ибн-Халдун.

Уцелевшие мамлюки ненавидели Селима, они обнищали и бедствовали. У них не было ни коней, ни приличной одежды, ни оружия, ни даже угла, где бы они могли приклонить голову; они лишились слуг и рабов. Османы разъезжали на конях, а мамлюки ходили пешком. Правда, вскоре, Селим 1 «простил» мамлюков. Из них стали формировать особые части османской ар-мии - «джамаат аль-джеракис» («корпус черкесов»). Им вернули оружие и стали выдавать не-большое денежное довольствие. При этом мамлюкам пришлось расстаться с элегантной ры-царской формой и надеть турецкий кафтан, шапку и сапоги. Из всего прежнего великолепия им оставили только бороду. Этим они стали отличаться от османских кавалеристов – спахиев, которые тщательно брили свои подбородки.17

Как правопреемник мамлюкских султанов, Селим 1 принял все их права и обязательства в области внешних сношений. В частности, он унаследовал сюзеренитет над вассальными зем-лями в Африке и Аравии, правители которых один за другим отправляли послов к османскому падишаху с выражением лояльности и готовности возобновить отношения, существовавшие у них с мамлюкскими султанами. Главы Мекки и Медины – священных городов одними из первых признали Селима 1 в качестве нового главы ислама и покровителя священных городов, передав ему ключи от Каабы, что являлось актом признания османского падишаха как султана ислама и халифа всех правоверных.

Эпоха кавказских мамлюков в истории Египта и Сирии – продолжение имперского перио-да в истории этих стран, начавшегося со времени тюркских мамлюков Бахрийя. Как и их тюркские предшественники, кавказские мамлюки в первое время своего нахождения у власти также стали щитом Арабского Востока от иноземных нашествий. Однако, если тюркским кыпчакским мамлюкам удавалось в течение более чем полувека сплачивать вокруг себя египетское общество перед внешней угрозой вселенских завоеваний монголов, то кавказские мамлюки исчерпали этот моральный ресурс после походов Тимура. Тем более, их авторитет как защитников ислама был подорван не только во внешнем мусульманском мире, но и внутри Египта, где кавказские мамлюки были еще более замкнутой корпорацией в этническом отношении, чем бахри-мамлюки. И, если египетское и сирийское общества мирились с высокомерием и произволом черкесских владык, когда они были на пике могущества и их военная организация обеспечивала безопасность Египта и Сирии от внешней угрозы, то к концу XV в. прогрессирующее разложение мамлюкской верхушки привело к всеобщему недовольству и нарастанию протестных настроений в арабском обществе. Поэтому неудивительна победа османов над кавказскими мамлюками, которых арабы Египта и Сирии восприняли тогда как спасителей и покровителей. А для родины черкесских мамлюков - Кавказа правление их на Арабском Востоке имело скорее пагубные последствия в демографическом, политическом и экономическом отношениях, поскольку способствовало расцвету и сохранению работорговли.

1.Босворт К.Э.Нашествия варваров:появление тюрок в мусульманском мире.- Мусульманский мир.950-1150. М., 1981, с.22-28. 2. Шильтбергер Иоганн. Путешествие по Европе, Азии, Африке. С 1394 года по 1427 год. Перевод со старонемецкого Ф.К.Бруна. Баку, 1984, с.45. 3. Золотая Орда в источниках, том первый, Арабские и персидские сочинения. (СМИЗО), ч.1-2. Извлечения из сочинений арабских, извлечения сочинений персидских. М., 2003, с.105.
4. (Броневский СМ.). Исторические выписки о сношениях России с Персиею, Грузиею, и вообще с горскими народами, обитающими со времен Ивана Васильевича доныне. СПб, 1996, с.28.
5. Федоров-Давыдов Г.А. Курганы, идолы, монеты. М., 1968, с.82-92.
6. Олдридж Джеймс. Каир. Биография города. Перевод с английского О.Орестова. М., 1970,с.85-86.
7. Шильтбергер Иоганн, с.46
8. Там же, с.46.
9. Олдридж Джеймс, с.86.
10. Шильтбергер Иоганн, с.22-23.
11. Там же, с.24-25.
12. Там же, с.25.
13. Руи Гонсалес де Клавихо. Дневник путешествия в Самарканд ко двору Тимура (1403-1406).
Перевод со староиспанского. М., 1990, с.15, 75, 83.
14. Золотая Орда в источниках, том первый..., с.359-360.
15. Шильтбергер Иоганн, с.46.
16. Олдридж Джеймс, с.85-87, 92-94.
17. Иванов Н.А. Османское завоевание арабских стран. 1516-1574. М., 2001, с. 11, 15-17, 32, 35-46.

A.Ш.Кадырбаев