Мемуары адъютанта императора Александра I

При первом же движении мы подверглись нападению со всех сторон; к счастью, путь отступления оставался свободным. Полчища всадников в железных бронях вынеслись из непроходимых лесов; пешему европейцу не удалось бы пробраться сквозь эти чащи без помощи топора. В одну минуту нас окружило шесть тысяч всадников, вооруженных ружьями, саблями, пистолетами, пиками и даже луками, стрелявшими остроконечными стрелами, причинявшими тяжелые поражения. Нас ждала погибель: если бы генерал заранее не построил войска в каре, при нападении столь яростном и внезапном, ни одному из нас не удалось бы спастись. Застрельщики поспешно отступили к каре, легли, чтобы дружным залпом двух рядов встретить первый натиск нападающих. Генерал, находящийся в центре, приказал зарядить картечью пушки, из которых можно было стрелять, не рискуя ранить своих людей; картечь произвела ужасное действие на полчища конницы: около двухсот человек легли на месте; оставшиеся в живых устремились в атаку с новой яростью; тщетно самые отважные храбрецы пытались прорвать наши ряды; об европейскую тактику и хладнокровие солдат усилия их разбивались бесплодно. Они старались проникнуть сквозь интервалы до наших пушек, артиллеристы падали около своих оружий, сраженные пистолетными выстрелами и даже сабельными ударами. Генерал приказал трем стрелковым ротам встретить штыками неустрашимых наездников и заставить их отступить; я принял участие в этой атаке, при чем подо мной была убита лошадь, но я сам не получил ни малейшей царапины.
Наш меткий огонь и штыковая атака рассеяли полчища всадников и дали нам возможность продолжать отступление, сражаясь на протяжении двух с лишком верст. Наконец на склоне дня мы добрались до своего прежнего лагеря. Положение было превосходное, мы могли удобно развернуться; несколько залпов повзводно, десяток пушечных выстрелов освободили нас совершенно от присутствия неприятеля. Генерал, уверенный, что ночь пройдет спокойно, потому что турки и черкесы бьются только днем, принял однако все предосторожности, чтобы оградить себя от неожиданного нападения. Он воспользовался отдыхом, чтобы привести в известность наши потери; оказалось двадцать один человек убитых, в том числе два офицера и четыре унтер-офицера, сорок человек раненых и двенадцать лошадей, выбывших из строя. Потери черкесов, вероятно, были значительны: наши солдаты обобрали более трехсот трупов, богато одетых и вооруженных. Я так долго останавливаюсь на подробностях этой экспедиции, чтобы дать понятие, как велась в то время война на Кавказе.
На следующий день мы продолжали свой путь в другом направлении. Генерал потребовал, чтобы проводники заранее предупреждали о характере местности, где пролегал наш путь, боясь очутиться снова в таком же опасном положении, как вчера. Предав огню еще несколько аулов, захватив большое количество лошадей, рогатого скота, баранов, мы снова перешли через Кубань и вступили в пределы России, через неделю после выступления из Анапы…
На следующий день после занятия города эскадра ушла. «Сотня казаков и две роты пехоты выступили на разведки, чтобы разузнать о положении беглецов, исследовать ближние отроги длинной цепи гор, именуемой Кавказом, раздобыться дровами и свежим запасом провианта; не встретив никого, отряд возвращался нагруженный дровами, когда подвергся стремительному нападению полчищ черкесов, абхазцев или турок, вынесшихся верхами из леса, находившегося по правую руку от нас и еще не обысканного. С высоты укрепления мы свободно могли следить за ходом стычки. Герцог послал подкрепление с приказом отрезать путь врагу, если он не спохватится вовремя. Старый черкес из наших друзей, Пек-Мурза, называл нам своих соплеменников, наиболее выделявшихся богатством оружия, великолепием одежды или красотой лошадей, добавляя любопытные подробности об их семействах, знатности происхождения, не забывая о любовных похождениях или ратных подвигах против России и Персии. Через два часа наши отряды вернулись в город, не понеся потерь, кроме убитой под казаком лошади…». Ришелье решил вскоре вернуться в Одессу, а генералу Гангеблову было приказано с отрядом совершить экспедицию из Анапы в глубь страны, «чтобы дать жестокий урок маленьким независимым князьям, чьи воинственные нравы и обычаи напоминают наших (то есть французских – С. Х.) феодалов тринадцатого и четырнадцатого века. Невзирая на мирные договоры, заключенные два года назад, без объявления войны, неожиданно напав на владения запорожских казаков, они угнали многочисленные стада, захватили несколько женщин с детьми и продали их в Кабарде.


1807 г.
Рошешуар Л. В.-Л. де.
www.circas.ru