Повесть о князе Идаре и уничтожении Тмутараканского княжества (не дошедшая до русских бытописателей)

Предание сохранило нам занимательное повествование о внуке знаменитого Инала, князе Идаре. Как выше упомянуто, Инал был женат три раза. От третьей жены, у него осталось два сына: Унармес и Кирмиш, которые женились на адыхских княжнах. Унармес оставил сына Тохтамыша, владевшего Кабардой. Кирмиш умер, ос-тавив беременную жену, которая была взята в дом к родителю своему Хамишеву. Будучи у него, она родила сына, которого назвали Идаром. Он воспитывался у матери до совершеннолетия. За его хороший характер и отличные способности дед его, Хамишев Бжедухский„ князь Эльжеруко и весь адыхейский народ, несмотря на юные его лета, страстно его любили и питали к нему особенное уважение. Все находили в нем по приветливости и добродетелям великое сходство с князем Иналом. Когда же он возмужал, то стал помышлять о покорении соседственных народов и с этой целью собрал войско из кахов и чапсогов и повел его на Тмутараканское княжество и Хазарское царство.

Судьба благоприятствовала его предприятиям: он возвратился с богатой добычей и множеством пленных. Дед его, Эльжеруко Бжедухский, и могучий великан Редедя сопутствовали ему в набегах. Не было в адыхейском народе никого, кто бы мог устоять против силы Редеди; почему современники прославили его в сле-дующей песне: Ой Ридадя, о Ридадя махо ореда, о Ридадя, махо! т. е. «Редедя, Редедя, многосчастливый Редедя!» Эту песню и ныне поют во время свадьбы, жатвы или сенокоса, когда народ бывает в сборе.

Долгое время адыхейцы жили спокойно, не тревожимые никакими нашест виями от врагов внешних. Князь Идар с Эльжеруко Хамишевым и Редедею, собрав ка-хов, хагаков(63) и воинов из других адыхейских племен, пошли на Тамтаракай. Тамтаракайцы вышли к ним навстречу с своим ополчением; когда обе армии сблизились, Редедя, по обычаю тогдашних времен, захотел решить участь войны единоборством. Он стал просить у тамтаракайского князя бойца и говорил ему: Сить сшха дгакодра набжегухер дыд дзехарик тлиик сшха иткутира» (64), т. е. «Чтобы не терять с обеих сторон войска, не проливать напрасно крови и не разрывать дружбы, одолей меня и возьми все, что имею». Князь там-таракайский согласился и не стал искать в своем войске единоборца, а пошел сам на вызов великана. Противники сняли с себя оружие, положили его на землю и начали борьбу, продолжавшуюся несколько часов. Наконец Редедя пал, и князь поразил его ножом [XXXI]. Происшествие это прекратило войну, и адыхейцы возвратились в отечество, более сожалея о потере лучшего воина, чем о неудаче предприятия. Спустя несколько лет после этого похода, адыхейцы собрали значительное войско с намерением отомстить за смерть Редеди, а вместе с тем завоевать тамтаракайскую землю. Для увеличения своих сил они просили помощи у опсов, и те им прислали до 6000 отборных людей, с которыми отправились в Тамтаракайское княжество; несколько тысяч неприятелей вышло к ним навстречу. Много было сражений кровопролитных, много погибло людей, много разорено жилищ, много истреблено имущества, но намерение адыхейцев было непоколебимо: отомстить же стоко за смерть Редеди и уничтожить Тамтаракай.

Война продолжалась несколько времени с величайшим упорством с обеих сторон. Наконец адыхейцы победили своих врагов и разорили всю область Тамтаракайскую. После этой победы они возвратились в отечество с богатой добычей и множеством пленных. С того времени ведется пословица у адыхейских племен: Тамтаракай ухуньме (65), т. е. «Да будет тебе участь Тамтаракая». Еще говорят вместо брани: Тамтаракай ух!—«Будь ты Тамтаракаем!» Так же говорят и татары: Тамтаракай бал, что имеет то же значение.

Без сомнения, тамтаракайский князь есть русский князь Мстислав, княживший в молодости своей в Тмутаракани. История сохранила повесть о его единоборстве с Редедею, совершенно схожую с нашим преданием. В русских летописях имя Тмутараканского удела исчезает в XII столетии с совершенной неизвестностью о той войне, которая стерла с лица земли одно из княжеств Русской державы. Но предание и в особенности пословица, оставшаяся в народе, без сомнения доказывают, что это событие совершено нашими предками. Русские называли их вообще косогами, по названию одного из наших племен (кегехов), которые жили, всех ближе к Тмутараканскому княжеству.

Несколько лет спустя после вышеописанных пропсшествий кабардинские князья, происходящие от Инала, перессорились между собой. Каждый из них хотел властвовать один над кабардинским народом. После многих перемен, междоусобная война кончилась изгнанием князя Тохтамыша и сына его Безруко, поселившихся близ реки Кубани, на речке, названной его именем— Тохтамыш (66); другой его сын Калиш жил на том месте, где ныне Волгского казачьего полка станица; Сабля (67) и которая по его имени названа Калишем.

Изгнанные князья происходили от детей третьей жены Инала, а те, которые их вытеснили, были потомки старшего сына от первой жены Инала.Князь Идар, находившийся тогда у деда своего Хамишева в земле кахов (68), сведав о распрях, возникших между его братьями, вознегодовал на них. Через два года позже он посылал к ним несколько раз, увещевая прекратить ссоры, и требовал от них примирения и дружбы на будущее время. Но, видя, что они пренебрегают его советами и посредничеством, Идар собрал из, кахов или чапсогов, хегаков, бжедухов (69), махошев (70) и прочих закубанских племен многочисленное войско и пошел в Кабарду с намерением усмирить враждующих князей и взять свою долю из наследства отца. Не доходя Кабарды, прибыл к нему потомок Инала князь Коноко, чтоб совещаться c Тохтамышем (71).

Кабардинские князья, узнав о намерении Идара, приготовились к войне; а между тем послали в горы к разным народам, приглашая вступить с ними в союз. Более всех они надеялись на оссов, потому что те находились с ними в родстве. Говорят, что первая жена Инала была дочь славного осского или абазинского князя Ашева. По этому приглашению прибыли к ним около 3000 войска, набранного в разных местах гор; большая часть их была пешая. Князь Идар, посоветовавшись с двоюродным братом Тохтамышем, отправил к кабардинцам несколько знатных лиц, для объявления своих намерений: «князь Идар», говорили послы его, «желает примирить враждующих князей, чтобы они впредь жили дружелюбно и спокойно. Сверх того, он желает справедливого раздела кабардинского народа и требует себе и своим родным одну часть, а другою предоставляет владеть потомкам Инала от первой жены».

Но кабардинские князья и народ на это не согласились, грубо отвечали на сделанные им предложения, и послы возвратились с отказом. Разгневанный Идар решился разделить народ насильственным образом. Он приказал жечь селения и народ выгонять к себе; а тех, которые будут противиться, велел убивать. Кабардинцы, видя это насилие, стали защищаться и, отступая, соединять свои силы; таким образом они дошли до Казбуруна (72), на правой стороне реки Баксана. Тут кабардинцы, соединив свои войска, сразились с войсками Идара. Кровопролитие было ужасное, жители, покрытые пеплом, и весь народ во время сражения производили страшный крик и вопль, проливая ручьями слезы. Некоторые из них для защиты надевали на голову пасхальные формы. Предание говорит, что на этом месте погибло с обеих сторон неисчислимое множество людей. Из числа князей пали: Телъстан, Айбак, Дударуко и Тохтамыш с сыном Калишем. Наконец это ужасное побоище кончилось миром, на следующих условиях: «чтобы князь Идар поселился в Кабарде, где ему угодно. Кабардинцы же обязывались почитать его за старшего князя и во всем ему повиноваться противящихся; же его воле решено было казнить».

По окончании переговоров и единогласного утверждения мирного трактата, войска разошлись по домам. Князь Идар вскоре после того прибыл, в Кабарду и, приняв бразды правления, владел ею беспрекословно. Собственная его часть называлась Идарией.

Князь Идар, прожив после того несколько лет, умер и оставил по себе двух сыновей: Питу и Марелшхо. Князь Коноко Берсланович, невзирая на трактат, уговорил отца Берслана и, избрав удобные обстоятельства, успел увести из Кабарды до 200 семейств. Он поселился с ними на речке Орпе (73); их потомки, живущие там, называются Бесленеевцами (74) и нынешние их князья происходят от князя Коноко, от чего их называют ныне по имени предка — Коноковыми.

На Казбурунское сражение сложена следующая песня:

«В нашем Казбуруне все готовятся: к жестокой битве. Наши храбрые и знаменитые витязи побуждают друг друга выйти из Казбуруна и ринуться на неприятеля.

Вот выступают доблестный Эльжер Хамишев, Айдар храбрый и князь Эльжеруко, доблестный герой, на добром коне своем.

Тлаходуова серая лошадь падает у ворот досчатых укреплений Казбурунских, построенных в виде четырех-угольника.

Смешались люди и кони в безобразной толпе одежд и лиц.

Падает храбрый витязь Альтай Богарсоков, с пробитым стрелой черепом.

Несмотря на ужасную сечу, Эльжер Хамишев и воспитанник его, князь Идар, одинаково упрямы.

Смотря на успех или неудачу своих, витязь Эльжеруко то прыгает через ограду, то снова должен отступать назад.

Семигда Касибиев, погладивши бороду, ударом бердыша сбивает ворота крепости.

Кургоков, добрый Женгери, неотразимый, один причиняет ужасное кровопролитие.

Доблестный Хамишев Эльжер, князь и храбрый, стойкий воин Идар и победоносный князь Эльжеруко отважно сражаются при переправе.

Два гордых брата Пишцуковы, бившиеся с ожесточением, кровавыми руками утирали свои бороды.

Несмотря на застывшую кровь на рукоятках сабель двух витязей Богарсоковых, в ограде мужественно сражавшихся, они вложили сабли свои в ножны, полагая, что неприятельское войско сдается.

Мужественный Эльжер Хамишев, князь Идар и храбрый князь Эльжеруко, витязь неустрашимый, который прикован к седлу стрелами, не покидают битвы.

Здесь пылает Богарсоков аул; там между войсками громко воют вышедшие из Хашанских аулов жители; на головах их, вместо шлемов, видны пасхальные формы.

Мужественный Эльжер Хамишев, доблестный князь Идар и князь Эльжеруко были неумолимы, как пожар; теперь будут милостивее.

Нашипасева тегелия напитана кровью; удары его меча как будто вынули сердца из семи передовых полков неприятельских.

Храбрость малочисленной дружины бжедухских всадников, подобно невидимой чуме, нагоняет ужас на души противников.

А косой Коноко, не желая войны, удалился с многими кабардинцами. Храбрые бжедухские всадники желали бы опять идти в дело, но изнеможение сил заставляет их оставаться на месте.

Абазинские пешие толпы таскают на спине копченую говядину и не думают о славе.

Амифокова белая лошадь издыхает от усталости, и золотой его рыцарский щит пробит и утыкан стрелами.

Князь Идар и храбр и мужественен, но не сравниться ему с Самагу ом Шипшовым; этот есть из князей князь.

Война принудила и красавиц наших сносить бедствия и жить под навесом бурки, вместо палаток.

Мужественный Хамишев Эльжер, князь доблестный Идар — герой и князь Эльжеруко доблестный блистают в сече, как молния в темную ночь.

Один Дохшуков без пользы истер свою тегелию в бурьяне.

Коноково поколение должно помнить благодеяние Кургока и не забывлть до последнего потомства».

www.circas.ru