Междоусобные войны. Набеги калмыков и татар

Много лет прошло после междоусобной войны в мире и спокойствии. Кабардинский народ забыл свои бедствия и поправился от разорения. Вдруг появились неожиданно около кабардинских границ тургуты (праотцы или однородцы нынешних калмыков), с многочисленным войском и с тарковскими татарами. Князья Бшиапшоко Берсланович, Кидиршоко Татлостанов, узнав наверное о приближении тургутов, собрали значительное войско в ожидании нападения; но не зная, с которой стороны неприятель перейдет границу, послали молодых князей: Кидиршоко, Тепсоруко и Шлахестана с 1000 отборными всадниками для наблюдения за неприятелем. Им поручено было высмотреть число и направление неприятелей и немедленно известить о том кабардинцев. Отправив наблюдательный отряд, кабардинцы занялись обеспечением своего имущества и народа. На другой же день получено было сведение о числе тургутов и об их направлении. Кабардинцы тотчас же отправили весь скот, конские табуны и семейства для безопасности в горы, а на третий день выступили и сошлись с тургутами при соединении реки Малки с Тереком, на переправе, где ныне горского казачьего полка Екатериноградская станица. Через реку завязалась перестрелка, во время которой многочисленные толпы тургутов и татар, переправившись через реку в разных местах, окружили и опрокинули кабардинцев, которые на этом месте не могли устоять и принуждены были отступать к горам. Дошедши до реки Псигонпсу [1], они стали на позиции, отделив половину своего войска на р. Баксан для лучшего охранения края.

Тургуты, перейдя через Малку, начали жечь опустелые аулы и, разъезжая малыми толпами для отыскания оставшегося скота, вещей и прочего, стали ловить птицу, бить собак и кошек на пищу. Кровь убитого животного была для них самым приятным напитком. Кабардинцы, заметив их оплошность, начали нападать и истреблять их малыми частями. Видя это, тургуты соединились и выступили к реке Псигонпсу, где на укрепленной позиции стояли наши войска. Подпустив неприятеля на близкое расстояние, кабардинцы бросились на него с яростью. Загорелась жестокая битва, и кровь полилась ручьями. Но и на этот раз кабардинцы не могли одолеть неприятеля и принуждены были отступить к самым вершинам гор. На другой день тургуты пошли за ними и нашли их на позиции в весьма крепком ущелье, где снова завязалось упорное дело, продолжавшееся несколько дней и лишившее обе стороны множества людей. Из кабардинских князей убиты: Бшиапшоко, Кидиршоко, Коншоко, Пушт и Каломет. Один из молодых князей, выскочив из-за скалы к мосту, который кабардинцы уничтожили, погиб в пропасти; князья Шалох и Галахстан были ранены. Кабардинцы были в опасном и ужасном положении, имея мало надежды на спасение, но через день неожиданно подоспела к ним помощь, состоявшая с лишком из 2000 людей, собранных из разных горских племен. Подкрепленные свежими войсками, кабардинцы начали действовать наступательно; они бросились с таким остервенением на врагов, что заставили их отступить и преследовали да переправы через Малку, беспрестанно сражаясь с отступающим неприятелем. Скоро тургуты удалились от пределов нашей земли, оставив в ней множество пленных, потомки которых и доныне находятся у нас в холопском состоянии. Кабардинцы прозвали, их нашку, т. е. «узкий глаз». Место последнего сражения сохранило название Каш-Катау, т. е. «беги в горы». С того времени сущест вует поговорка: когда бранятся, то говорят в виде злого обета: ипорипих уыхо, т. е. «чтоб ты попал туда, где нас режут».

После этой победы кабардинцы поселились опять на прежних местах. Это сказание подтверждается следующей песней : «Льется кровь ручьями в нашем Каш-Катау и нет места развернуться нашим доблестным наездникам и храбрым витязям в узком ущелье. Из всех князей доблестнейший герой князь Кидиршоко погиб в Каш-Катау. А молодой Тебсоруко при разрушении моста свалился в пропасть. Богатым налокотникам, валявшимся на земле, завидовал и сам шамхал. Уцелевшие от поражения воины наши пришли к Казы Бшиапшоковичу с печальными вестями. Князь поскакал на помощь к своим войскам на пегом коне своем, столь быстро, что лопнули новые путлица на его седле. Отличный конь этот пасется на горах с дикими тиграми и львами. Могучему князю срубить голову с богатырских плеч — легкая забава; левой ли или правой рукой удар его нанесен, он равно силен, лишь бы было надежно древко копья; никогда он не выезжал из битвы с целым копьем. Кидиримурзовский конь борется с быстрой волной, а седок его, храбрый Богдидар Коголукин, уже много поломал копий. Ейдаровы двое сыновей на рыжих конях сражаются с неприятелем и, защищая друг друга, в жестоком бою пали эти храбрые витязи в Каш-Катау. Тахтабиев сын Баташа, оборотясь, пустил стрелу, которой пробил двух знаменщиков. Золотые их латы в кустах валяются. Лук у сына Шоганова Маршанкуло два человека не могли натянуть, а пущенная им стрела пробивает разом трех человек. Так знаменит был Ханцов сын Берд, что когда он на сером коне своем настигал неприятелей, то они впадали в робость, а сподвижники получали бодрость от его присутствия. Ночью Ардашао, сын Шипшева, не заботится о покое; все его попечения обращены на войско. Стрела его, поражая врага, издавала звук, подобный звуку молота».

Адыхейские князья, к общему вреду своего народа, управляли каждый своим участком независимо. Они вели войны то между собой, то с соседними народами: с татарами и калмыками, причем, однако же, они всегда руководствовались беспристрастием и справедливостью

Один из князей, Шалох Таусултанов, пожелал разделиться со своими двоюродными братьями, но условия его не были ими приняты. После этого он несколько лет скитался у разных народов; наконец, в досаде за несоседние племена, угоняя табуны и отбивая скот, а нередко даже уводил людей в плен и раздавал их уоркам, участвовавшим в его предприятиях. Сверх того гордый и беспокойный князь Шалох несколько раз сеял семена раздора и заводил возмущения в народе. Приверженные ему уорки подговаривали некоторых старшин и советовали им разделить Кабарду. Несколько старшин на то согласились, и, не ведя о том переговоров, без согласия владельцев, со своими аулами внезапно отделились в пользу Таусултанова поколения, и князь Шалох увел их за реку Терек и поселил на правом ее берегу. Обстоятельство это совершилось без всякого сопротивления со стороны прочих князей. Земля этих переселенцев и доныне носит название Малой Кабарды или Таусултании.

Мы уже говорили о том, каким образом разделился адыхейский народ на разные племена, получившие наименование по месту жительства или по имени князя, вначале властвовавшего над ними. Причиной тому всегда была взаимная зависть, доведшая до ужасных бедствий и породившая глубокое ослепление. Ненавидя друг друга, каждый искал ограбить ближайшего соседа, отчего весь адыхейский народ начал забывать и, наконец, совсем изменил древние обычаи и нравы, основанные на братской любви. Потомки египетских князей утвердились между кабардинцами, бесленеевцами и кемиргойцами, а прочие племена, у коих они не могли укорениться, сохранили древние обычаи в полной чистоте. У них управляют старшины, и если кто-нибудь совершит преступление, то по всенародному суду наказывается смертью: с накладенными за рубашку и в исподнее платье камнями его бросают в воду. Для маловажных преступлений и измены есть другие, определенные обычаем наказания.

Между шапсугами существует в полном смысле взаимная любовь и братское согласие. Один другому зла не делает, а готов оказать всевозможную помощь. Главная их выгода состоит в том, что они никогда не разделялись на малые владения или княжества, а потому и живут всегда в общем союзе.

Но возвратимся к князю Шалоху Толостанову (из поколения князя Таусултана). Он начал властвовать в Малой Кабарде, а потомки князя Кайтуки Жанхотова и князя Тохтамыша и сыновья князя Идара остались в Большой Кабарде .

В XIII веке, внезапно и совершенно неожиданно, калмыки и татары, в числе около 3000 человек, сделали набег на Кабарду: сожгли хутора, отбили табуны и забрали много людей в плен. На другой день кабардинцы, узнав об этом происшествии, тотчас собрали до 1000 человек отборных наездников из Большой Кабарды и до 500 человек из Малой Кабарды, начальство над которыми поручили гордому князю Шалоху. Князь этот, отправившись в погоню за неприятельской партией, через два дня настиг ее на привале близ урочища, называемого Маджарами [2].. Князь Шалох бросился на хищников с ужасным криком. Испуганные калмыки в беспорядке пустились бежать, покидая добычу и все свое имущество. Князь Шалох отрядил 500 человек с добычей обратно в Кабарду, а сам с 1000 человек продолжал преследовать хищников, которых вторично нагнал в обширных степях, где завязал с ними жестокую битву и побил у них множество людей. Через несколько дней после того калмыки, подкрепленные новыми толпами, окружили кабардинцев и большую часть из них положили на месте, в том числе и князя Шалоха. Спасшиеся от побоища возвратились в Кабарду. Некоторые говорят, что князь Шалох взят в плен в этом сражении и после выкуплен, другие же утверждают, что он пал на месте битвы.

Через несколько лет после описанного нами происшествия возобновились ссоры и смуты между князьями Большой Кабарды. Наконец потомки Тохтамыша начали поступать гордо с народом, грабить и притеснять соседей и обнаружили злонамеренность и корыстолюбие в отношении к прочим князьям.

Дурное поведение их возбудило двоюродных братьев составить заговор для истребления этого беспокойного и хищного дома; но князь Кайтуко Тохтамышев, сведав как-то о тайном умысле братьев, немедленно бежал к реке Малке, где и скрылся в прибрежном лесе. Братья же его пали жертвами заговора. Скрываясь в глуши лесов, он питался звериной охотой. Несчастная княгиня приготовляла сама пищу, жила в бедном шалаше и претерпевала все лишения в продолжение нескольких месяцев, отчаиваясь даже когда-либо увидеться с народом. Через охотников, ездивших в тот же лес, народ узнал, что князь Кайтуко находится на реке Малке, скрываясь в густоте леса, и обитает в шалаше. Кабардинцы послали к нему 500 человек с предложением возвратиться и быть по-прежнему в своей земле князем, но с тем, чтобы ему быть с князьями и народом обходительным, благосклонным, учтивым и никого не обижать. Посланным было приказано, если он на эти предложения не согласится и окажет сопротивление, то его лишить жизни, а княгиню привезти домой. Посланные отыскали его в лесу, где ему немедленно было объявлено предложение народа. Князь Кайтуко принял его и заключил условие, которое подтвердил клятвой: что если он впредь будет поступать дерзко и беззаконно, то пусть его лишат княжества. И так его взяли из лесу и с честью проводили на родину. Место, где он скрывался, и доныне называется Кайтуко. Через несколько лет он добровольно отказался от княжества, почему ныне дом Кайтуков считается между первостепенными узденями. С того времени этот род потерял право жениться на княжнах и может брать в супружество только узденских дочерей.

www.circas.ru