Адыги - Новости Адыгеи, история, культура и традиции » Статьи » Религия » ЭТАПЫ УСВОЕНИЯ ИСЛАМА ТРАДИЦИОННОЙ КУЛЬТУРОЙ АДЫГОВ (ХVI – XVIII ВВ.)

ЭТАПЫ УСВОЕНИЯ ИСЛАМА ТРАДИЦИОННОЙ КУЛЬТУРОЙ АДЫГОВ (ХVI – XVIII ВВ.)

ЭТАПЫ УСВОЕНИЯ ИСЛАМА ТРАДИЦИОННОЙ КУЛЬТУРОЙ АДЫГОВ (ХVI – XVIII ВВ.)
Религия
zara
Фото: Адыги.RU
22:15, 13 апрель 2012
10 152
0
Процесс утверждения ислама среди адыгов был связан с усилиями Османской империи. Эта держава очень долго, с конца XV до XIX столетия стремилась подчинить себе адыгов, или хотя бы ввести их в орбиту своего влияния, но не преуспела в этом. Очевидно, осознав неэффективность своей прежней политики, османы решили ввести в арсенал своих политических методов и распространение ислама среди адыгов. Будучи вызвана политическими интересами Османской империи на Северном Кавказе, исламизация была, по сути, процессом межкультурного взаимодействия мусульманской культуры и традиционной культуры адыгов.
ЭТАПЫ УСВОЕНИЯ ИСЛАМА ТРАДИЦИОННОЙ КУЛЬТУРОЙ АДЫГОВ (ХVI – XVIII ВВ.)Процесс утверждения ислама среди адыгов был связан с усилиями Османской империи. Эта держава очень долго, с конца XV до XIX столетия стремилась подчинить себе адыгов, или хотя бы ввести их в орбиту своего влияния, но не преуспела в этом. Очевидно, осознав неэффективность своей прежней политики, османы решили ввести в арсенал своих политических методов и распространение ислама среди адыгов.

Будучи вызвана политическими интересами Османской империи на Северном Кавказе, исламизация была, по сути, процессом межкультурного взаимодействия мусульманской культуры и традиционной культуры адыгов.

Прежде всего, остановимся на религиозной ситуации в Черкесии конца XV в. и вплоть до начала XVIII в., когда турецкий султан Ахмед III издал указ о распространении ислама среди адыгов. Исторические источники, касающиеся религиозной принадлежности адыгов в указанный период, чрезвычайно разноречивы и не позволяют говорить однозначно о том, какую веру исповедовали они.

Одни авторы утверждали, что адыги (черкесы) были православными христианами1, другие – что они были мусульманами2, третьи – язычниками3, однако все подмечали, что адыги (черкесы) практически не разбирались в религиозной догматике, а религия не занимала слишком большого места в их жизни.

Подобные разноречивые сведения означают, что в один и тот же период разные адыгские общества могли быть приверженцами различных религиозных воззрений. Более того, в рамках одного субэтноса или даже общества могла иметь место аналогичная ситуация, что часто было связано с социальным статусом приверженца того или иного вероучения (дворянин он или простолюдин), а также с политической ориентацией правящих кругов адыгских обществ, о чем будет сказано далее.

Там же, где адыги (черкесы) считали себя приверженцами монотеистических религий (христианства и ислама), они никогда не исповедовали ни ортодоксальное христианство, ни нормативный ислам: эти религии всегда тесно переплетались с языческими верованиями. То есть для духовного пласта культуры адыгов был характерен религиозный синкретизм, выраженный в наслоениях и сосуществовании домонотеистических верований, элементов христианства и ислама4. Язычество, несмотря на проникновение мировых религий в эту зону, играло весьма активную роль в адыгском обществе вплоть до 30-х гг. XX в.

Подобная зыбкость религиозных установлений явилась, с одной стороны, благоприятной почвой для распространения новой религии – ислама на всем пространстве Черкесии. Тем более, что процесс его проникновения в указанный регион начался еще в домонгольскую эпоху5.

Сведения, относящиеся к XIII -XV вв., убеждают в значительном распространении ислама среди адыгов, но это существенно не изменило религиозную ситуацию в Черкесии. Османская империя же ещё с XVI в. пыталась обратить адыгов в ислам, действуя сначала через миссионеров, а позже -и через крымских ханов, которые насаждали среди черкесов ислам, "карая непокорных разорением их жилищ"6.

Но распространение ислама среди черкесов (как и любой религии у любого народа) – процесс достаточно сложный и, как правило, растянутый во времени. О повсеместном внедрении ислама среди адыгов можно говорить гораздо позже, чем среди них появились проповедники – с Кораном ли, с мечом ли, или с тем и другим. И даже строительство мечетей не может служить показателем степени исламизации адыгов. Для того чтобы новая религия получила сколько-нибудь значительное распространение у того или иного народа, а тем более превратилась в господствующую форму идеологии, необходимы соответствующие социально-экономические и политические условия. Но главное, чтобы этот внешний импульс (каковым является религия, внедряемая среди одного народа другим) был воспринят культурой этноса-реципиента и интегрирован в нее7.

Еще одним немаловажным фактором, воздействующим на религиозную ситуацию, является географический. Горы являются серьезным препятствием на пути цивилизационных движений, в том числе и на пути распространения религий8, о чем будет сказано далее.

Судьба внешнего импульса зависит ещё и от того, насколько он совпадает с тенденциями внутреннего развития рассматриваемой культуры или, по крайней мере, не противоречит им; как к нему относятся различные классы, слои, сословия носителей данной культуры этноса9.

До начала XVIII в. та часть адыгской элиты, которая находилась в тесных родственных контактах с Крымским ханством, принимала ислам добровольно. Элитарные слои в гораздо большей степени вовлекаются в межэтнические контакты, чем низы общества (преимущественно крестьянство), которые обычно редко пересекают линии этнических границ. У элиты же намного больше возможностей ознакомиться с другими культурами и усвоить элементы иноэтничной культуры10. Кроме того, не во всех адыгских обществах отношение к новой религии складывалось однозначно у их разных слоев. По мнению большинства отечественных исследователей, касавшихся этой проблемы, ислам первоначально стал религией феодальных верхов, а широкие слои народных масс продолжали держаться своих старых верований. Однако так было далеко не во всех адыгских обществах11 .

Ряд авторов XIX -XX вв., писавших об утверждении ислама у адыгов, называли Кабарду местом, где мусульманство утвердилось ранее всего12. В условиях феодальной раздробленности и междоусобиц некоторые представители горской знати в борьбе со своими соперниками хотели опереться на крымских ханов и турецких военачальников. Для них ислам становился орудием политической борьбы. Принимая мусульманство, они заставляли исповедовать ислам и своих крепостных крестьян13.

Массовое же распространение ислама среди адыгов началось в XVIII в. В 1717г. Османская империя возвела дело исламизации адыгов в ранг государственной политики. Ее осуществляли крымские ханы Девлет-Гирей и Казы-Гирей "огнем и мечом", по словам Ш. Ногмова14. Проникновение новой религии было связано со многими трудностями, так как адыги (черкесы) упорно сопротивлялись распространению в своих землях османского и крымского господства. Мусульманским миссионерам приходилось преодолевать приверженность адыгов к прежним своим верованиям15. Это связано с тем, что культура этноса, на который оказывается давление, стремится к сохранению самобытности16 .

Распространение и принятие ислама адыгами не были однонаправленными процессами неуклонного роста числа последователей новой религии. Напротив, исламизация шла волнообразно: новая вера то завоевывала позиции, то сдавала их, вновь уступая место доисламским верованиям. Так, в разных источниках говорится о принятии ислама кабардинцами и в XVI, и в XVII, и в XVIII вв.17 Видимо, кабардинцы объявляли себя мусульманами под давлением Крыма, но как только прессинг ослабевал, ослабевали и позиции ислама. Это говорит о том, что восприятие религиозной инновации адыгами на протяжении как минимум двух, а то и трех столетий оставалось на уровне простого копирования, без попыток сколько-нибудь органической интеграции в свою культуру и без серьезной трансформации; восприятие было лишь следствием влияния политической конъюнктуры. В изменившейся исторической обстановке инновация отбрасывалась, 18 и адыги (черкесы) (по крайней мере, их значительная часть), возвращались к своим традиционным культам. Религиозное сознание адыгов отвергало вероисповедание, навязываемое с позиции силы.

Мусульманские служители культа, которых адыги (черкесы) соглашались принять, чтобы избежать дальнейших войн с крымскими войсками, первоначально не пользовалось большим авторитетом у местного населения. Муллы и кадии были чаще всего выходцами из Крыма или Турции. Трудности встречало и распространение шариатских норм (мусульманского законодательства), поскольку адыги (черкесы) демонстрировали свою приверженность к местным адатам.19. То есть ислам в Черкесии постепенно, с большим трудом включался в пласт доисламских верований и культов и трансформировался, отходя от коранического.

В течение XVIII в. ислам стал официальной религией почти всех адыгов.20 Лишь кое-где в горах Черноморского побережья доисламские верования остались господствующими вплоть до середины XIX в. Вместе с тем, приверженность к языческим верованиям тех адыгов, которые считали себя мусульманами, и к середине XIX века отмечалась почти повсеместно, особенно в горах Шапсугии.21 Больше всего трудностей на пути у распространителей ислама было именно в горной местности. На этот факт следует обратить особое внимание, поскольку такое отношение к вере и подобное восприятие новой религии вовсе не является локальным феноменом, имевшим место лишь в адыгском социуме. В силу высокого консерватизма не только адыгского, но и горных обществ вообще, любые религиозные проповеди здесь могут иметь успех лишь при большой настойчивости, и на это могут быть потрачены века.22 Горные миры подолгу оставались чужды религиям, подчинившим себе обитателей низменных равнин; коренные сдвиги в жизни его обитателей постоянно запаздывали.

Разумеется, турки, распространяя ислам, хотели видеть адыгов ревностными последователями учения Мухаммеда, однако не преуспели в этом. Адыги исповедовали ислам формально. Беспокойная "походная" жизнь делала их плохими мусульманами, а недостаток в образованном духовенстве лишал их возможности основательного изучения исламской догматики.23 И все же на этом этапе в религиозном миропонимании адыгов, безусловно, произошли определенные переосмысления под воздействием активной мусульманской пропаганды.24 Шел постепенный процесс модификации нового религиозного учения. Ислам, приспосабливался применительно к специфике адыгской культуры, к специфике сознания адыгов, которое, с одной стороны, было готово к восприятию новой религии, но с другой – не готово было уступить ей первенство в иерархии духовных ценностей своей этнической культуры, на которое претендует любая религия.

Дух и бытие адыга были сосредоточены в своем, земном мире.25 А идеи служения одному божеству и загробного блаженства были непонятны и чужды ему, что затрудняло понимание мусульманской догматики. Если человек средневековья в Европе смотрел на мир через призму религии, веры в Бога, божьего промысла,26 то средневековые адыги (черкесы) видели мир через призму "адыгства" – этой созданной ими всеобъемлющей этической системы, обладавшей абсолютной ценностью, системы, которая была главным регулятором всех областей жизни и даже подчиняла себе религиозное сознание.27 И если средневековой западноевропейской ментальности свойственна теоцентрическая "модель мира",28 то в центре адыгской модели мира стоит адыгство. Оно воспринималось как национальная религия, 29 а мировые религии не смогли полностью подменить систему морально-этических ценностей адыгства. Место религии в иерархии духовных ценностей как нельзя ярче иллюстрирует черкесская поговорка: "Диныр хыхьэ хэкIщ, узыхэмыкIыфынур уи лъэпкъщ" – "Религию можно поменять, нельзя поменять нацию".30 Иными словами, самоидентификация на уровне принадлежности к этносу стояла неизменно выше, чем самоидентификация по вероисповеданию.

Изменения, которые на определенном этапе вызывает в культуре этноса инновация, адаптируемая к ней, тем сильнее, чем более важное значение в системе структурных связей имеет данная инновация.31 А поскольку религия никогда не занимала слишком большого места в жизни адыгов, то и исламский фактор вплоть до начала Кавказской войны не выступал как значимый элемент жизни адыгского общества. Даже в первой трети XIX столетия у черкесов только князья и знать были мусульманами и соблюдали мусульманские обряды, но делали это только для очистки совести, без всякого рвения, зачастую посмеиваясь над религиозными церемониями. Народ же фактически оставался языческим.32 То есть, ни в XVII в. ни даже в первые десятилетия XIX в. мусульманская вера не стала для адыгов важным элементом этнического самосознания или внутриэтнической солидарности. Также ислам не стал господствующей формой религиозного сознания в слабоконсолидированном черкесском обществе, а следовательно, не многие из адыгов отождествляли себя с уммой -мусульманской общиной, и у них не было религиозной солидарности с единоверными турками и татарами, на что последние, естественно, рассчитывали, распространяя ислам в Черкесии.

Все эти факты свидетельствуют о том, что процесс исламизации адыгов растянулся на несколько столетий, протекая неравномерно у разных адыгских субэтносов в различные периоды адыгской истории, то завоевывая позиции, то вновь сдавая их.

Последний, заключительный этап усвоения адыгами новой религии – ее структурная интеграция в систему культуры адыгского этноса – растянулся почти на все XIX-е столетие, когда инновация уже перестала осознаваться как таковая и превратилась органическую часть культурной традиции.33 Эти процессы протекали в адыгской культуре уже в период Кавказской войны. Но до конца XVIII в. ни османы, ни татары не получили от внедрения ислама среди адыгов сколько-нибудь значимых политических дивидендов. Хотя, безусловно, Османская империя и Крымское ханство обрели определенное влияние на ситуацию в Черкесии посредством обращения адыгов в ислам. Черкесы почитали султана своим духовным главою, но светской власти его не признавали, и отнюдь не позволяли ему вмешиваться в их внутренние дела.34 Действительно значимым фактором влияния на этнополитическую ситуацию в рассматриваемом регионе ислам стал лишь в ходе Кавказской войны. Перед угрозой российской экспансии при активном участии османов мусульманская вера становилась для определенной части адыгов идеологическим знаменем национально-освободительной борьбы,35 а на каком-то этапе войны – даже фактором внутриэтнической солидарности.

Катализатором целого ряда инновационных явлений в жизни адыгского общества, так или иначе связанных с исламом, явились события Кавказской войны, имевшей катастрофические последствия для адыгского этноса и его культуры.36

Рождение новых ценностных ориентиров происходило именно на волне противостояния российской экспансии, когда очевидна была угроза самому существованию адыгов как этноса. Прежняя система ценностей уже могла ассоциироваться с неспособностью дальше эффективно противостоять врагу привычными, веками отработанными способами.

Массовое (уже не формальное, а гораздо более осмысленное) обращение адыгов к исламу в течение последних десятилетий независимости, а части адыгов – уже после завоевания Россией, можно рассматривать как противостояние сначала вражеской, а потом и господствующей культуре. Это был контркультурный феномен, который стал механизмом внедрения инновации.

Всякая новая культура конкретной эпохи рождается как осознание кризиса предшествующей социокультурной парадигмы.37 В этом смысле можно говорить о кризисе всей системы "адыгства", которая в качестве идейной и моральной опоры не смогла уберечь адыгов от поражения в войне за независимость. Катастрофа Кавказской войны сокрушила многие ценности, традиционно значимые для адыгов на протяжении длительного исторического периода. Идеологический кризис обратил к исламу адыгов, до этого в массе своей равнодушных к официально признанной, но тогда еще не проникшей в традиционное сознание религии. Адыгский социум нуждался в новых ценностных ориентирах, которые могли бы стать опорой в обстановке глубокого духовного надлома. И здесь вера в какой-то степени становилась моральной опорой для опустошенных войной адыгов.

Сливаясь с доисламскими верованиями, занимая их место, ислам все более приобретал этнический характер и возможность воздействия на национальное чувство. Но, несмотря на это, исламский фактор так и не проявился в качестве модуса этнообразования адыгов. Эту функцию выполняло "адыгство".38 Это привело к тому, что современные адыги (черкесы) старшего поколения, (получившие информацию о религии не из литературы, а из устной традиции) считающие себя мусульманами, весьма враждебно относятся к попыткам выходцев из Турции и стран Ближнего Востока на волне религиозного возрождения, начавшегося в 90-х годах XX столетия, привить адыгам нормативный ислам. При этом можно услышать высказывания такого рода: "У турок и арабов испорченный ислам, и они хотят, чтобы мы исповедовали его и забыли веру наших отцов и дедов".39 Необходимо отметить, что информаторы искренне верят, что ислам, который исповедуют адыги (черкесы), и есть чистое, наиболее верное учение, в отличие от "турецкого и арабского вариантов".40

Таким образом, информация о привнесении ислама турками давно стерлась из этнической памяти адыгов, и мусульманство воспринимается как часть собственно адыгской культурной традиции. А изначальная, "от века", принадлежность адыгов к исламу даже не подвергается сомнению.41 Это означает, что ислам органично интегрирован в этнической культуре адыгов и играет в какой-то степени этнодифференцирующую роль. Лишь старожилы, родившиеся еще до Октябрьской революции в России, хранят смутные воспоминания о том, что адыгов "загнали мечом в ислам".42 Но ни о времени принятия ислама, ни о том, кто его распространял, сведений у стариков нет.


Примечания:

1. Интериано Дж. Быт и страна зихов, именуемых черкесами. Достопримечательное повествование. // Адыги, балкарцы, карачаевцы в известиях европейских авторов в XIII – XIX вв. (Далее: АБКИЕА). – С.47; Лавров Л.И. Доисламские верования адыгейцев и кабардинцев // Исследования и материалы по вопросам первобытных религиозных верований. – М., 1959. – С.234; Броневский М. Описание Татарии // АБКИЕА. – С.54; Лукка Дж. Описание перекопских и ногайских татар, черкесов, менгрелов и грузин Жана де Люка, монаха Доминиканского ордена. // АБКИЕА. – С.70–72; Д'Асколи Э.Д. Описание Черного моря и Татарии, составил доминиканец Эмиддио Дортелли д'Асколи, префект Каффы, Татарии и проч. // АБКИЕА. – С.67.
2. Лавров Л.И. Доисламские верования адыгейцев и кабардинцев. – С.234; Лукка Дж. Указ соч. – С.70; Стрейс Я. Три путешествия. // АБКИЕА. – С.70; Челеби Эвлия. Книга путешествия. Земли Северного Кавказа, Поволжья и Подонья. – М., 1979. – Вып. 2. – С.56,84-85.
3. Тавернье Ж.Б. Шесть путешествий в Турцию, Персию и Индию в течение сорока лет. // АБКИЕА. – С.76–79.
4. Ляушева С.А. Эволюция религиозных верований адыгов: история и современность. – Ростов-на-Дону, 2002. – С.45.
5. Авксентьев А. Ислам на Северном Кавказе. – Ставрополь, 1984. – С. 25–26.
6. Короленко И.П. Записки о черкесах (материалы по истории Кубанской области). // Кубанский сборник. – Екатаринодар, 1909. – Т.XIV. – С. 318.
7. Арутюнов С.А. Народы и культуры. Развитие и взаимодействие. – М., 1989. – С. 171.
8. Бродель Ф. Средиземное море и средиземноморский мир в эпоху Филиппа II. – М., 2002. – С. 41–42.
9. Арутюнов С.А.Указ соч. – С. 171.
10.Арутюнов С.А. Указ соч. – С. 187.
11. Очерки истории Адыгеи. Майкоп, 1957.– Т.I. – С.130; , Люлье Л.Я. Верования религиозные обряды и предрассудки у черкесов // Люлье Л.Я. Историко-этнографические статьи. – Краснодар 1927. – С.25; Каменев Н. Бассейн Псекупса // Кубанские войсковые ведомости. – Екатеринодар., 1867. – № 27 – С.107.
12. Сталь К.Ф. Этнографический очерк черкесского народа // Кавказский сборник, – Тифлис, 1900. – Т.21. -Отд. 2. – С. 109-114, Люлье Л.Я. Указ. соч. – С.25.
13.Авксентьев А. Указ. соч. - С.29.
14.Ногмов Ш. История адыгейского народа. – Майкоп, 1994. – С.79-80.
15. Щербина Ф.А. Естественно-исторические условия и смена народностей на Кубани. – Екатеринодар, 1906. – С.149.
16. Арутюнов С.А. Указ соч. – С.156.
17.Peyssonel. Traite sur le commerse dela Mer Noire, – Paris, 1787. – t.2. – C.315.
18.Арутюнов С.А. Указ соч. – С.174.
19. Смирнов Н.А. Политики России на Кавказе в XVII-XIX вв. -М.,1958. – С. 59.
20. Ляушева С. А. Указ соч. – С. 113; Бларамберг И.Ф. Историческое, топографическое, статистическое, этнографическое и военное описание Кавказа // АБКИЕА. – С. 372.
21. Белл Дж. Дневник пребывания в Черкесии в течение 1837, 1838, 1839 гг. // АБКИЕА. – С. 507-511; Спенсер Э. Путешествия в Черкесию. -Майкоп, 1993. - С.106-112.
22.Бродель Ф. Указ соч. – С. 40.
23. Дубровин Н.И. Черкесы (адыги (черкесы)). Краснодар, 1927. – С.33.; Люлье Л.Я. Черкесия. Историко-этнографические статьи. – Северо-Кавказский филиал традиционной культуры М.Ц.Т.К. "Возрождение",1990. – С.25.
24.Ляушева С.А. Указ соч. – С.110.
25.Там же. – С.66.
26.Гуревич А.Я. Категории средневековой культуры. – М., 1984 – С.27.
27.Бгажноков Б.Х. Адыгская этика. – Нальчик, 1999 – С.79–84.
28.Гуревич А.Я. Категории средневековой культуры. – С. 97.
29.Бгажноков Б.Х. Адыгская этика. – С.79,85.
30. Цит. по: Марзей А.С. Черкесское наездничество – "ЗекIуэ" – М., 2000. – С. 275.
31.Арутюнов С.А. Указ соч. – С.174.
32. Монпере Ф.Д.де. Путешествие по Кавказу, к черкесам и абхазам, в Колхиду, Грузию, Армению и в Крым. // АБКИЕА. - С.449.
33.Арутюнов С.А. Указ соч. – С.174.
34. Народы Западного Кавказа (по неизданным запискам природного бжедуга князя Хаджимукова) // Кавказский сборник. – Тифлис. 1910. – Т. XXX. – С.20.
35. Губжоков М.Н. Западные адыги (черкесы) в период Кавказской войны (этнокультурные аспекты). – Автореф. дисс. канд. ист. наук. – С. 24; Каменев Н. Указ соч. – С.107.
36. Губжоков М.Н. Западные адыги (черкесы) в период Кавказской войны (этнокультурные аспекты). Дисс. канд. ист. наук. Рукопись. – М.,2002. - С.166-210.
37.Гуревич П.С. Культурология М., 1996 – С.167.
38. Ляушева С.А. Указ. соч. – С.129.
39. Из личного архива. Записано со слов Метовой Н.Х. (1935 г.р., а. Хачемзий, Республика Адыгея).
40. Из личного архива. Записано со слов Хачемизовой А.Х. (1938 г.р., а. Хачемзий, Республика Адыгея).
41.Из личного архива. Записано со слов Меретуковой Г.Т. (1935г.р., а. Хакуринохабль, Республика Адыгея), Вайкок С.М. (1925 г.р., а.Пчегатлукай, Республика Адыгея), Кетух А.Л. (1930 г.р., а. Ассоколай, Республика Адыгея), Уджуху Н.Л. (1935 г.р., а. Ассоколай, Республика Адыгея).
42. Из личного архива. Записано со слов Тлевцеруковой Н.Т. (1912 г.р., а. Мамхег, Республика Адыгея).

Научно-практическая конференция «Религия как фактор социальной стабильности в РА» (5 февраля 2004 г.).
Материал с сайта http://agulib.adygnet.ru
Цеева З.А. ст. преподаватель кафедры истории и культуры адыгов АГУ
Ctrl
Enter
Заметили ошЫбку
Выделите текст и нажмите Ctrl+Enter
Обсудить (0)